Наверно, мало кто слышал, что в стенах такого известного учебного заведения как Высшая Школа Экономики недавно началась кампания по невероятно актуальному и своевременному поводу: несколько юных декоммунизаторов собирают подписи за снос памятника Феликсу Дзержинскому, находящемуся в одном из его корпусов.

С первого взгляда сложно понять, почему студентам, ни один из которых, похоже, даже не учится в том самом злополучном корпусе, внезапно не угодил памятник Феликсу Эдмундовичу. Однако достаточно заглянуть в группу в «Вконтакте», где детишки собирают подписи – как всё быстро проясняется. Инициатива эта вовсе не «студентов ВШЭ», а широко известного в узких кругах движения «Декоммунизация», возглавляемого довольно смешным персонажем – Дмитрием Цорионовым (более известным под своим сценическим псевдонимом – Димитрий Энтео). Персонаж этот ранее состоял в клерикальной организации «Божья Воля», известной своими нападениями на художественные выставки. Ещё там наш герой приобрел навыки яростной борьбы с неодушевленными предметами, которые, впоследствии и привил активистам своего уже относительно недавно созданного декоммунизаторского движения. И, разумеется, совершенно неудивительно, что среди студентов ВШЭ нашлось несколько активистов этого движения – как никак, самый либеральный вуз страны, опекаемый Кудриным, Чубайсом, Авеном и другими замечательными персонажами. Вероятно, кому-то из местных «декоммунизаторов»  и пришла в голову чудесная мысль хайпануть на сборе подписей, чтобы хоть немножечко поднять известность своей микроскопической секты.

Главные декларируемые задача «Декоммунизации» – публичное расследование преступлений тоталитарного режима кровавых большевиков, его осуждение, запрет коммунистической символики и т.д. и т.п. Что особенно интересно, при этом многие активисты «Декоммунизации» свято веруют в то, что в нынешней России царит «необольшевисткий режим чекистов». И, исходя из этого, «декоммунизаторы»… собирают подписи под петициями, требуя у «необольшевисткого режима чекистов» снести тот или иной памятник «кровавым большевикам» (ну, или же, переименовать ту, или иную улицу). Нет, это не шизофрения – это декоммунизация. Иногда активисты движения проводят смелые уличные акции – например, тайком фотографируются на каком-нибудь КПРФном митинге с антисоветским плакатиком в руках. Иногда – проявляют чудеса храбрости, приклеивая «декоммунизаторский» стикер на памятник Ильичу. А пару раз в год даже обзывают памятник Сталину на Красной Площади! Впрочем, на такие подвиги способен лишь сам Энтео, и пара его ближайших помощников.

Заметно, что основной (и чуть ли не единственной) мишенью «декоммунизаторов» являются памятники. Это понятно – памятник не может дать сдачи, не может оскорбить в ответ, наезжать на памятник – легко и безопасно. При этом, можно спокойно собирать какие-нибудь подписи, клеить стикеры, и чувствовать себя настоящим «борцом за идею» – ну, прямо как белогвардейцы или власовцы 80-100 лет назад.

Кто-то может, конечно, возразить: но ведь и большевики сносили памятники царям! И действительно ведь сносили. Только вот, дело в том, что большевики строили абсолютно новое социалистическое государство. Можно вспомнить Великую Французскую Революцию, после которой якобинцы обезглавливали статуи тиранам. И, точно так же, после Великой Октябрьской революции, началось уничтожение памятники «царям и их слугам». 12 апреля 1918 года, в ходе заседания Совнаркома был принят декрет «О памятниках республики». В целом, как видно и из его названия, он был посвящен выработке проектов памятников новой страны, которую строили большевики. Предполагалось создание Особой комиссии, которая должна была организовать «широкий конкурс по выработке проектов памятников, долженствующих ознаменовать великие дни Российской социалистической революции». В то же время, декрет предполагал, что «памятники, воздвигнутые в честь царей и их слуг и не представляющие интереса ни с исторической, ни с художественной стороны» подлежат «снятию с площадей и улиц и частью перенесению в склады, частью использованию утилитарного характера».

Частично, целью этих мероприятий была расчистка мест под новые памятники, как это было, например, со статуей Александра III у Храма Христа Спасителя, на место которой предполагалось установить памятник «Освобожденному труду».

Революция – это способ перехода от исторически изжившей себя общественно-экономической формации к более прогрессивной, коренной качественный переворот во всей социально-экономической структуре общества. И действия большевиков, только что совершивших такой переворот, в этом смысле абсолютно понятны. Эти люди строили первое в мире государство рабочих и крестьян, и этому новому государству необходимо было отбросить старые символы, и получить новые.

Что же строят наши современные юные «декоммунизаторы»? Да ничего не строят. Как, впрочем, и не рушат, силенок нет.

Они только призывают к сносу памятников, оправдывая это тем, что «вот и большевики делали так же». Но звучит это очень смешно и жалко. Вы помните, чтобы большевики, например, собирали подписи под петицией к Временному правительству, с просьбой снести тот или иной памятник? Я, вот, не помню. Если бы наши «декоммунизаторы» хоть что-то из себя представляли – они бы, вероятно, сами стремились свергнуть ненавистный им «неочекистский режим Путина» – ну, ради того, чтобы потом выполнить свои программные цели, о которых, по их мнению, мечтают россияне. Но для этого необходимо было бы… заниматься реальными, актуальными проблемами, в первую очередь – социальными. То есть тем, что действительно волнует значительную часть населения. Для этого нужно было бы заниматься настоящей политической деятельностью. Но этим юные последователи Энтео решительно не умеют и не хотят заниматься.

«Стикерная борьба» декоммунизаторов с памятниками же напоминает, скорее, побивание камнями шайтана во время хаджа у мусульман. Только в роли столба, символизирующего шайтана, у них – памятники советским политическим деятелям. В остальном же – точно такой же ритуал. Ну, разве что, без камней (ведь так безопаснее).

Но вернемся к нашим баранам, точнее, к студентам ВШЭ, воюющим с Железным Феликсом. Мне очень понравился пассаж из их группы, в котором утверждалось, что «единственное, что связывает личность Дзержинского с ВШЭ — это уничтожение им в рамках красного террора учёных, преподавателей и студентов, цвета русской интеллигенции». Вообще, можно подумать, что сначала была Вышка – а потом, по какой-то непонятной случайности (может быть, неочекисты постарались), в их помещении на Шаболовке возвели памятник Дзержинскому. На самом деле, в советское время в этом здании находилась Московская шпульно-катушечная фабрика им. Дзержинского. И только в нулевые годы территория бывшей фабрики была отдана под нужды ВШЭ. Собственно, единственное, что связывает Дзержинского с Вышкой – это то, что она «отжала» бывшее здание фабрики его имени.

Отдельно порадовал Николай Сванидзе, с радостью поддержавший смелую борьбу студентов-декоммунизаторов в эфире «Эха Москвы»:

«А почему ему памятник – спросит какой-нибудь мальчик маленький. Мама, а почему, если этот дядя убивал людей, почему ему стоит памятник»

Ох уж эта истинно-правая привычка апеллировать к эмоциям! Только вот, дело в том, Николай Карлович, что очень сомнительно появление маленького мальчика с мамой во внутреннем дворике ВШЭ. Где, собственно, и находится памятник. Хотя бы потому, что этому маленькому мальчику и его маме придется сначала преодолеть КПП на входе. Да и вообще – что делать детям в высшем учебном заведении? В общем, Сванидзе в очередной раз продемонстрировал свою замечательную осведомленность и компетентность.

Интересно, но в стенах того же самого учебного заведения стоит памятник ещё одному политическому деятелю: Егору Тимуровичу Гайдару. Да-да, тому самому, который в 1992 году, на сообщение о 36 голодных смертях в Зеленограде отвечал, что «уход из жизни людей, неспособных противостоять рыночным преобразованиям – дело естественное». Возникают ли у этих «декоммунизаторов», так радеющих за «русский народ» какие-нибудь вопросы к Егору Тимуровичу? Ну, разумеется, нет. Он для них герой. Несмотря на то, что его реформы привели к смерти множества людей, и не сто лет назад, а двадцать пять. Похоже, декоммунизаторы отличаются ещё и проблемами с кратковременной памятью. Или она у них просто избирательная?

Лицемерие, трусость и политическая импотенция отечественных борцов с советскими памятниками, в какой-то мере объясняются тем, что их ниша давным-давно занята. Действующими властями. Как бы декоммунизаторы не вопили о «коммунисте-Путине», который, на их взгляд, «обеляет кровавый совок», всем, кто не находится в информационном вакууме очевидно, где сидят настоящие декоммунизаторы. В Кремле. Никакие стикеры не сравнятся со, скажем, драпировкой Мавзолея В.И. Ленина фанерой, которая практикуется уже более десяти лет властями РФ. Никакой вой в соцсетях, по своему пропагандистскому значению, не сравнится с заявлениями президента Путина в стиле «в СССР делали только галоши».

И я уж не говорю о реальной декоммунизации: о наступлении на трудовые права и социальные гарантии россиян. Об уничтожении бесплатных медицины и образования. О повышении пенсионного возраста.

В конечном счете, юным декоммунизаторам попросту нечего делать на одном поле с таким серьезным конкурентом как Кремль. Да и властям эта кучка фриков не нужна – зачем, когда есть, например, «Царьград»? Вот и «борются» наши бедолаги как могут, по мере своих способностей – умственных и физических.

И тут назревает закономерный вопрос: а что с этим вообще делать? Вот, например, в той же Вышке уже появилась группа студентов, собирающих подписи за сохранение памятника Дзержинскому. Должны ли наши левые, коммунисты и социалисты, противостоять попыткам декоммунизаторов убрать «советские» названия улиц, или демонтировать памятники советским деятелям? По-человечески, я отлично понимаю это желание и стремление, тем более, что декоммунизация в России не ограничивается беззубыми дурачками из секты Энтео. Многие, например, помнят переименование площади Ленина в Ульяновске, или упорные попытки переименовать Ногинск в «Богородск». Однако, что в этом вообще ненормального?

Советского Союза нет вот уже 28 лет. Мы живем в капиталистической, рыночной стране, Российской Федерации. Очевидно, что её властям не могут нравиться ни революционные названия, ни революционные памятники. И то, что они потихонечку от них избавляются – совершенно неудивительно. Только вот бороться наши социалисты и коммунисты, на мой взгляд, должны совсем не с этим частным проявлением власти денежных мешков. Бороться нужно за власть. И уже от этого и будет, в конечном счете зависеть, как будут называться те или иные улицы, и будут ли на них стоять памятники Ленину, или Маннергейму, Власову и Краснову.