Пролистывая ленту в соцсетях, я частенько натыкаюсь на разнообразные тексты и агитки современных российских правых. Иногда это более-менее продуманные «программы», в духе «как нам обустроить Россию», но чаще – вопли про какие-нибудь очень "актуальные" для россиян проблемы (вроде засилья африканцев или неконтролируемой миграции в Германии и т.п.). И одна из самых излюбленных тем правых, которой они посвящают невероятное количество текстов и агиток – это, конечно, антикоммунизм и борьба с «проклятыми большевиками». Впрочем, это не тот случай, когда количество переходит в качество.

Как ни странно, образ российских социалистов, тиражируемый современными отечественными правыми, как бы это сказать... Устарел лет на сто, и не очень совпадает с действительностью. Для того чтобы показать это наглядно, потребуется небольшой экскурс в историю антикоммунистической агитации.

Какими же большевиков изображали раньше?

Пожалуй, первыми антикоммунистами, активно использующими художественные образы в своей пропаганде, были российские белогвардейцы. С агитацией дела у «белых» обстояли плохо (по крайней мере, гораздо хуже, чем у «красных»). Ценители наверняка помнят сложно читаемый лозунг с плаката «Дтzегд вы не в армiи?». Многие агитки «белых» были невыразительными и банальными: себя они представляли в виде былинных витязей, а коммунистов, соответственно – как былинных же монстров ( к примеру, Змея Горыныча).

Иногда плакаты Белой Гвардии старались обозначить «нерусские» черты коммунистов. Например, рассказать о бесчисленных ордах китайцев, воюющих за советскую власть (и об их немыслимых зверствах), несмотря на то, что китайцев за Красную Армию воевало меньше, чем, скажем, латышей.

Излюбленным персонажем белых агиток был Лев Троцкий. Частенько он изображался в виде какого-то демонического существа, с ярко-выраженными еврейскими чертами. Иногда даже прямо в черносотенном духе: ритуально убивающим русскую девушку, олицетворяющую Россию.

Именно на белогвардейских агитках впервые появился образ большевизма в виде хтонического красного звероподобного монстра с дубиной, шагающего по России. Кстати, образ этот немного позже был практически один в один содран нацистами и другими доблестными борцами с «красной чумой».

Однако гораздо более популярен был образ «русского быдла» (несмотря на то, что «белые» постоянно подчеркивали, что «воюют за русский народ»). Можно сказать, что это один из любимых пропагандистских образов, используемых белогвардейской пропагандой: русский мужик в матросской или красноармейской форме, с явными чертами вырождения на лице, вечно пьяный насильник и убийца, по указке (ну, конечно же!) евреев творящий кошмарные непотребства.

Вероятно, это более поздний образ, появившийся, когда белогвардейцы поняли, что население России их не очень-то поддерживает. В общем, классическое «народ не тот». Забавно, что при всём при этом, нынешним поклонникам Белой Гвардии хватает наглости ставить Ленину в вину его вырванные из контекста строчки про русского бюрократа, «в сущности подлеца и насильника». В отличие от Ленина, образы белогвардейской агитации гораздо яснее намекают на недостатки "русского народа".

Примерно такими же отморозками изображали советскую власть, скажем, польские националисты. Однако с некоторыми изменениями, довольно существенными: если русские белогвардейцы просто использовали негативный образ «плохих евреев» в своей агитации, поляки пошли дальше, и изобрели образ «жидобольшевика».

Польские правые, во главе с Пилсудским, использовали старую как мир теорию «еврейского заговора» в борьбе с большевиками. И, как ни странно, это работало (несмотря на то, что только 2-7% польских евреев поддерживали коммунистов).

Американские союзники белогвардейцев, помогавшие им бороться с «красной чумой», разумеется, не отставали и в плане агитации. Пока американские интервенты помогали Колчаку в Сибири, в самих США уже в 1919 году начался период «Первой красной угрозы», во время которого в стране развернулись репрессии против левых и профсоюзных активистов (включая, кстати, высылку особо неблагонадёжных на пароходах прямиком в Советскую Россию). Во многом, это были именно репрессии против профсоюзов, поводом для которых стала большевистская революция в России, что отразилось и на ранней антисоветской агитации американских правых (проявлявшейся, обыкновенно, в форме карикатур в газетах).

В целом, смысл её, зачастую, сводился к тому, что за профсоюзным движением неминуемо последуют бунты, убийства и хаос. И вообще, профсоюзные активисты, несомненно – агенты влияния большевиков. Красные здесь представали в виде неопрятно одетых и бородатых бродяг, иногда – с бомбами в руках. Хотя, по сути, это образ не столько «большевиков», сколько «левых террористов», включающий анархистов.

Изменилось ли хоть что-то за сотню лет?

Итак, можно сказать, что первоначально правые изображали коммунистов как какое-то сборище оборванцев из низов общества. В некоторых случаях – тесно связанных с «еврейскими заговорами». Часто ставка делалась на национализм, которому противостояла разношерстная толпа «омерзительного красного сброда». Разумеется, делался акцент и на «антихристианстве» (а то и сатанизме) коммунистов. Ну ладно, прошло почти сто лет. Что мы видим сейчас?

Да то же самое. Современные русские правые используют всё те же самые образы. Взглянем хотя бы на агитацию «Спутника и Погрома». Националисты придумывают себе какие-то сумасшедшие образы современных социалистов – и доблестно борются с ними (в Интернете). Но чаще повторяют визуальные образы, придуманные националистами польскими. Правда, чтобы не прослыть антисемитами, используют слово «новиоп» а не «жидобольшевик». В остальном это ровно та же самая дихотомия «русские против советских», изобретенная белогвардейцами. Глупая даже тогда, а сейчас и вовсе несуразная. Впрочем, возможно, нынче её используют для того, чтобы гражданская война вовсе не выглядела как «русские надавали по голове иностранным подстилкам и выкинули их за границу».

Забавно и другое. Даже на пике Холодной войны антикоммунистическая (и, в частности, антисоветская) агитация не была настолько пренебрежительно-злобной, как у многих современных русских националистов и некоторых либералов. Можно взять для сравнения очень тупую пропагандистскую киноагитку «Красный рассвет» 1984 года. Напомню, что Америку там захватывают злобные русские коммунисты в союзе с кубинцами, начинают строить концлагеря, расстреливать несогласных и т.п. Да, по сюжету фильма, советские солдаты не могут справиться с кучкой школьников-партизан: они в полный рост бросаются в атаку на пулемёты, ловятся на совершенно идиотские ловушки и гибнут, по ощущению, сотнями. Но, всё-таки, это обычные люди (в основном, европейской внешности). И совсем не те злобные орки, которых рисуют нам современные русские националисты.

Да что там националисты... Вот, например, «прогрессивные консерваторы» из Vespa.Media удивляются отсутствию славянских лиц на фотографиях китайских (!) добровольцев из Красной Армии. А заодно – повторяют ложь почти столетней давности о «Ленине-шпионе немецкого генштаба» (а вдобавок и японского), и называют его «бисексуалом», «садистом» и «строителем Вавилона» (видимо, это такая прогрессивно-консервативная метафора):

Ну, как тут не умилиться. Уж не знаю, являются ли альтернативно-одарёнными «журналисты» этого «медиа», или же у них такое невысокое мнение об умственных способностях своих читателей – но это опять-таки точное повторение всё тех же белогвардейских агиток, в которых преувеличивалось количество китайских добровольцев в Красной Армии. Почему-то я не представляю, чтобы каким-либо социалистам пришло в голову публиковать фотографии белогвардейцев из «Дикой дивизии» и вопрошать: «Где же славянские лица?».

«Правые» демотиваторы тоже замечательный образец повторения «хорошо забытого старого». Да и для изготовления такой агиточки большого ума не надо: нашел фотографию, вставил несколько вырванных из контекста строчек (или и вовсе выдумал, как в случае с «белыми неграми» Троцкого) – готово!

Что у нас остаётся, помимо совсем уж дегенеративных мемов в стиле «русские вперед»? Ну, ещё масса нытья о том, как кровавые коммунисты кого-то там убили 70-100 лет назад. Тоже очень в духе белогвардейцев (причём, и ссылаются, зачастую, на белогвардейскую же статистику). Только вот, даже если безоговорочно верить всем россказням о чекистах, пожирающих христианских младенцев, актуально ли вопить о «красной угрозе» сегодня, используя аргументацию вековой давности? Это все напоминает вопли ельцинской пропаганды из 90-х годов, о «кровавом Зюганове», который победит на выборах и «устроит ГУЛАГ». Даже в те годы это смотрелось достаточно глупо. Сейчас же, пожалуй, надо быть полным идиотом, чтобы верить, что в XXI веке, в информационном обществе и в достаточно развитой стране (вроде России) в принципе возможны массовые расстрелы и лагеря (независимо от того, какой установится режим). Конечно, надо отметить, что и зарубежные правые ведут себя точно так же. Недавнее осквернение могилы Карла Маркса в Лондоне, расписанной лозунгами про «большевистский холокост» и «66 миллионов трупов» – хороший пример.

Ну ладно, «дикие» интернет-правые – это, всё-таки, не показатель (в конце концов, влияния на российскую политику и культуру они не оказывают). Но тем же самым занимаются и вполне себе официальные, прокремлевские государственные правые. Лидер ЛДПР Жириновский постоянно талдычит о «красных русофобах». Как и малофеевский телеканал «Царьград», у которого русофобами вдруг оказались и Ленин, и Маркс, и вообще все коммунисты. Технология – такая же, как и у интернетных «правых». Вырванные из контекста, либо просто выдуманные цитаты, и постоянная апелляция к эмоциям. И прикормленные властью либералы вроде Варламова занимаются тем же самым (разве что, ещё более безграмотно).

Забавно и отношение наших правых к насилию. Они всегда готовы проклинать ужасных коммунистов, и их зверства столетней давности – и, тут же, рядышком, призывать сбрасывать современных «леваков» с вертолётов в море, или «вешать на деревьях вместо листьев». Ладно бы, только это! Понятно, что угрозы интернетных правых никому не интересны. Но вспомним, например, недавние аресты анархистов по очевидно надуманным обвинениям в терроризме. Позиция какого-нибудь «Царьграда» по этой ситуации понятна. Но несистемные правые, эти «борцы за свободу», уж точно должны были возмутиться произволу российских «неочекистов»! Но нет. Наоборот – правые подняли вой про «красную угрозу», в духе «вот, мы же говорили, что леваки кровавые террористы!». Тот случай, когда желаемое так хочется выдать за действительное, что ради этого можно и с «необольшевицким режимом» согласиться.

Возникает вопрос: неужели за 100 лет нельзя было выдумать что-то более новое и актуальное? Зачем в XXI веке использовать черносотенные агитки про Троцкого, преувеличивать количество китайских добровольцев, противопоставлять вымышленный образ каких-то «идеальных русских» образу «советских орков» и вопить о «социалистах, которые хотят построить ГУЛАГ»? Ответ на этот вопрос, на мой взгляд, достаточно прост. Правые в основном стараются апеллировать к эмоциям, а не к разуму своих читателей и зрителей. И это абсолютно понятно: правые не пытаются повлиять на чьи-либо убеждения. Понимая, что в условиях России, где на первом месте, несомненно, стоят социальные проблемы, а не национальные, у них это просто не получится. Поэтому, они идут простым путём, и своими агитками воздействуют на аудиторию, у которой уже сложилось определенное мнение о социалистах и коммунистах.

Нет, при желании, наши правые, пожалуй, могли бы попробовать начать выступать за социалочку. Получается же это у популиста Навального, недавно выступившего с идеей создания «профсоюза бюджетников». И, хоть его идея и достаточно сомнительная, популярности она политику явно не убавит (скорее, даже, наоборот). Чувствуя, куда дует ветер, Навальный на ходу корректирует свои действия, уводя своё движение в сторону социал-либерализма (если не социал-демократии). Но для наших «тру-правых» такое поведение, разумеется, немыслимо. Это ведь левачество, страшный грех! Поэтому, вместо того, чтобы пытаться набрать новую аудиторию, «антикоммунисты» заняты тем, что стараются не растерять уже имеющуюся. Кто-то делает это ради выживания (как какой-нибудь Просвирнин, которому нужно много кушать, а для этого нужно много донатов), другие, возможно, действительно верят, что пока они втюхивают своим читателям пропаганду 100-летней давности (в которую эти читатели и так истово веруют), они тем самым борются с наступлением леваков.

Впрочем, некоторые правые всё-таки делают попытки «двинуться влево». Выглядит это невероятно смешно: ребята выступают за «национальную социал-демократию», такую умеренную и не радикальную. Казалось бы, вот она, попытка «настоящих правых» попытаться понравиться народу. Но, как обычно, мешают две типичные для российских правых проблемы: каша в мозгах и агитация. Вот такая:

Социал-демократические корниловцы – это действительно мощно! И невероятно актуально, для агитации в XXI веке.

С одной стороны, всё это, может быть, и хорошо. Если бы в 1918 году российские правые были такими как сейчас – вероятно, они сидели бы по домам, и время от времени клеили бы по заборам яростные картинки про Французскую Революцию. Но, с другой стороны, схожесть агитации прокремлевских и «несистемных» антикоммунистов, в конечном счёте, может привести этих самых «несистемных» в лагерь лоялистов нынешнего режима. В каком-то смысле это уже происходит, когда наши правые одобряют, например, пытки анархистов. Играть роль полезных идиотов режима, и при этом искренне быть против него – отдаёт биполярочкой, согласитесь.

Разумеется, проблемы с агитацией есть и у отечественных левых, справедливости ради, нельзя об этом не упомянуть. Многие товарищи до сих пор используют устаревшие образы, вроде «рабочего с молотом и в кепке», зачем-то выпускают бумажные газеты (ну а как же, Ленин же выпускал – значит так надо). Частенько используют слово «фашист» не по адресу.

Но, в целом, новые левые очень последовательно и прямо выступают против антинародных инициатив российских властей. И не пытаются винить в современных проблемах России, скажем, царя Николая II (как это делают правые, упорно пытающиеся выявить корни всех нынешних бед в «русофобской политике Ленина», например). Другими словами, современные левые чаще борются с реальными, а не воображаемыми проблемами. И это внушает оптимизм.