Совсем недавно все обсуждали громкий случай в Москве: двое полицейских обнаружили 88-летнего дедушку на ступеньках его подъезда, помогли поднять в квартиру и вызвали ему скорую помощь. И, казалось бы, что плохого, если бы не один небольшой нюанс: из квартиры пенсионера полицейские украли 800 тысяч рублей. Теперь оба служителя правопорядка сидят в СИЗО, им грозит от пяти до семи лет тюрьмы. 

Конечно, это совершенно не единичный случай. Сотрудники полиции регулярно преступают закон, и речь совсем не только о каких-то превышениях должностных полномочий. Это и взятки, и пытки, а то и вовсе откровенная уголовщина. Можно просто взять новости за последний месяц – так, в тюрьму угодили трое московских полицейских, занимавшихся грабежами бизнесменов, продающих янтарь. В Крыму четыре с половиной года колонии получил бывший начальник МВДшного склада вооружений, торгующий оружием «налево». В Екатеринбурге замначальник отдела МВД арестован за крупную взятку. За взятку же судят и начальников отдела МВД в крымском городе Судак, а двое полицейских в ЕАО пытали задержанных (за что один получил пять лет колонии, а второй – условный срок). 

В то же время, по данным генпрокуратуры, правоохранители совершают лишь 1,07% преступлений от общего их числа. Впрочем, в достоверности такой статистики сомневаются и оппозиционеры и вполне себе государственные люди, вроде депутата-единоросса Хинштейна, считающего что реальный уровень общей преступности «неизмеримо выше» официального, следовательно, и преступность среди полицейских тоже должна быть выше. И действительно, есть все основания считать, что правоохранители покрывают друг друга, занижая статистику по преступлениям среди людей в погонах. А заодно – стараются прессовать журналистов, вскрывающих неприятные для силовиков темы. Как это было недавно с изданием «Проект», которое должно было выпустить большое расследование про главу МВД Владимира Колокольцева, но, волшебным образом, в тот же день к журналистам пришли с обысками, а сайт «Проекта» перестал открываться. 

Почему вообще полицейские преступают закон? Причем, не только где-нибудь в глубинке, а и в Москве, где у них хорошие и стабильные зарплаты. Почему другие полицейские покрывают своих коллег? Ведь существуют же отделы собственной безопасности, например. Можно, конечно, просто вспомнить Ленина, который писал, что полиция, «будучи отделена от народа, образуя профессиональную касту, составляясь из людей, «натасканных» на насилии против беднейшего населения, из людей, получающих несколько повышенную плату и привилегии «власти» (не говоря о «безгрешных доходах»), полиция в каких угодно демократических республиках неизбежно остается, при господстве буржуазии, её вернейшим орудием, оплотом, защитой». Эту цитату весьма высоко ценят некоторые современные российские левые, обожающие вешать на полицию всевозможные грехи.

Но для современной России всё это верно лишь отчасти. Натасканы ли наши полицейские на насилие? Несомненно, что выражается и в пытках, столь часто используемых ими в отношении задержанных, и в жестких разгонах демонстраций и митингов. Служит ли полиция вернейшим орудием и защитой буржуазии? Да, конечно служит. И это действительно отдельная каста, во многом отдаленная от народа. Однако, что касается привилегий, тут уже довольно спорный вопрос: они у полицейских есть. Например, право досрочного выхода на пенсию. Но есть у полицейских и начальство, частенько злоупотребляющее своими привилегиями в отношении подчиненных. Нередки случаи, когда начальники отделений полиции вымогают деньги с собственных сотрудников, как это было недавно, например, в Таганроге, в Кургане, в Самаре, в Иваново. Рядовые полицейские, зачастую, смиренно терпят непотребства со стороны начальства, прекрасно осознавая, что вздумай они пожаловаться – легко потеряют работу, зато обретут массу проблем (особенно если у начальника хорошие связи с отделом СБ). 

Насчет «несколько повышенной платы» – и здесь всё не так однозначно. Да, в среднем зарплата полицейского находится примерно на уровне 40 тысяч рублей. Согласно официальной статистике, реальные зарплаты, разумеется, могут быть ниже (особенно при наличии начальника отдела, устраивающего поборы). Но и эти сорок тысяч, по большому счету, копейки, учитывая то, насколько важны сотрудники полиции для нашего государства. Ведь они занимаются не только всякими мелочами вроде поимки маньяков и педофилов, но ещё и разгоняют оппозиционные митинги, представляющие угрозу для России. Но, как ни странно, власти умудряются буквально кидать полицейских на деньги. Особенно показательна в этом плане группа «Омбудсмен полиции» в Вконтакте. Так, после январских митингов в группе появился пост (а следом за ним – ещё один аналогичный) от полицейских, утверждающих что они выходили защищать страну от орд разнузданных боевиков Навального, но так и не получили причитающиеся им выплаты. 

Не будем забывать и об особенностях полицейской работы в России – например, пресловутую «палочную систему», при которой сотрудники правоохранительных органов, вместо выполнения своих, казалось бы, первоочередных задач, должны набирать определенные показатели (собственно, «палки»). Простой пример – когда какие-нибудь ППСники должны обязательно «взять» за смену двух наркоманов, тем самым выполнив суточный план. Или, когда следователи должны раскрыть определенное число преступлений за месяц или квартал. Такая система приводит с одной стороны к перегибам: время от времени полицейских ловят на подбрасывании людям наркотиков, ради улучшения показателей. Многих, вероятно, не ловят. С другой стороны, полицейские стараются не перевыполнить план – то есть, не ловить чересчур много преступников и не раскрывать больше преступлений, чем нужно. Ведь в ином случае, в следующем месяце им повысят план, и придется еще больше работать, а кому это нужно?

Бывают случаи и поэкзотичнее – так, в Ростовской области в 2016 году, полицейский Елисеев попросил ранее судимого за аналогичное преступление местного жителя Минаева выложить на своей страничке в Вконтакте свастику (угрожая административкой и арестом на 15 суток). Минаев согласился, однако записал беседу с незадачливым полицейским на диктофон, и пошел с этим в прокуратуру, в результате злоумышленник был задержан. Разумеется, полицейский также руководствовался показателями – по плану, ему нужно было поймать «экстремиста», что и толкнуло его на такой незатейливый подлог.

Можно вспомнить и другие беды российской полиции, вроде бюрократии, особенно касающейся следователей, про которых говорят, что «сутки у них бывают и 40-часовые»: уйма времени тратится на заполнение фактически никому не нужных постановлений по отчетности. К бюрократии же можно отнести и кошмарно раздутые штабы – масса сотрудников, занимающихся исключительно перекладыванием бумажек, и получающих ровно те же льготы, что и полицейские, работающие на улицах. Разумеется, такое положение дел очень не нравится оперативникам и следователям, справедливо считающим, что большую часть штабных бюрократов можно спокойно распустить, либо заставить заниматься реальной работой. 

В общем, жизнь у полицейских, всё-таки, совсем не сахар. Тем не менее, они, как правило, готовы терпеть до последнего все издевательства начальников, кошмарные условия труда, невыплату премий и всё остальное, держась за свою работу. Частично из-за стабильной, по нынешним меркам, зарплаты, частично из-за формального статуса «государевых людей».

Винить их в этом, конечно, сложно, учитывая, что даже промышленные рабочие в современной России привыкли терпеть все невзгоды, и скорее напишут челобитную видеообращение Путину, чем выйдут на забастовку. Ну, либо увольняются. Примерно так же себя ведут и полицейские, разве что без челобитных: это для них уж очень смело. Максимум – анонимные жалобы в том же «Омбудсмене полиции». Удивительно, но эти люди, зачастую вовсе не кабинетные, и рискующими своими жизнями в борьбе с преступностью, всё же боятся – но не смерти, а собственного начальства и увольнения, потери льгот. Поэтому в МВД достаточно сильный дефицит кадров – в 2021 году он составил 70 тысяч человек. 

Кто-нибудь может сказать «ну а что же с митингами? Разве то, что человеку, бросившему в полицейского пластиковым стаканчиком, дают реальный тюремный срок, не говорит о каком-то особенно бережном отношении властей к полиции?». Нет, не говорит. Полицейский, в глазах государства – не человек, а функция. Это заметно, и по тому, что полицейским прямо запрещено мириться с обвиняемыми по статьям 318 и 319 УК РФ (соответственно, «применение насилия», и «оскорбление» представителя власти). Дело в том, что, по мнению властей, люди, оскорбившие или напавшие на сотрудника органов, совершают преступление не против конкретного человека, а против всего государства. Как минимум один полицейский был уволен в 2020 году за такое примирение с обвиняемым, в приказе об его увольнении было прямо указано, что «примирение с потерпевшим – физическим лицом не обеспечивает восстановление интересов государства и не устраняет вред, нанесенный государству». Так что печально известный «пластиковый стаканчик» – это вовсе не страх рядового сотрудника ОМОНа, а реальная угроза существованию всей российской государственности. 

Как вообще российская полиция до всего этого докатилась? Либералы, разумеется, обвинят во всём «кровавый совок», заявив, что и зависимость правоохранителей от государства и та же палочная система пришли к нам «оттуда». Но это, как обычно, будет лишь глупой попыткой агитации в духе Кацев с Варламовыми. Правильнее будет сказать, что Российская Федерация, как и во многих других случаях, просто взяла от советских правоохранительных органов самое худшее.

Действительно, «палочная» система появилась в СССР в 1960-х годах. Но само устройство советской милиции сильно отличалось от устройства нынешней полиции хотя бы тем, что было крайне централизованным. Советская милиция подчинялась местным властям, которыми назначались все её руководители, и, заодно, контролировалась по партийной линии. Другими словами, милиция была ориентирована на местные власти и решение локальных проблем, а не на выполнение разнарядок из Москвы. Вся эта система начала рушиться в 90-е, вместе со всей страной. 

Но и винить 1990-е в нынешней деградации полиции, пожалуй, не стоит. Да, 1990-е – это нищенские зарплаты, разгул преступности, текучка кадров. 1990-е – это и сотрудники ОМОН, расстреливающие мирных демонстрантов у здания Верховного Совета в 1993 году. Тем не менее, власть всерьёз занялась реформированием правоохранительной системы только при Путине, в 2001 году. И пошло усиление «палочной» системы. При нём же пошел серьезный перекос законодательства в сторону подавления «экстремизма». При нём же (хотя юридически – при Медведеве) были расформированы УБОПы – управления по борьбе с оргпреступностью, несмотря на то, что она никуда не исчезала, а просто стала более срощенной с властью и «оборотнями в погонах». Зато вместо (и на базе) УБОПов появился всем знакомый ЦПЭ – «центр по противодействию экстремизму», прямо занимающийся подавлением политической оппозиции, временами отвлекаясь на настоящих террористов. 

В целом, у современной российской полиции масса проблем, и подавляющая их часть носит системный характер. Ответственно за эти проблемы, в первую очередь, само государство, так и не сумевшее выстроить действительно эффективные правоохранительные органы, чьей основной целью была бы охрана правопорядка и защита граждан, а не самого государства от этих самых граждан. Вернее, не «не сумевшее», а, скорее, «не захотевшее». Полицейские для этого государства – такой же точно расходный материал, как и все прочие граждане, не входящие в тесную сцепку крупных чиновников и крупных капиталистов, управляющих РФ. Так что не стоит считать всех сотрудников полиции заведомо «плохими», огромное их количество просто старается выполнять свою работу, вопреки всем препонам, которые им ставят сверху. С другой стороны, конечно, не стоит слушать и всяких красконов, у которых «полицейский всегда прав», а то и «такой же наёмный рабочий». Нужно стараться рассматривать все явления объективно.

Под ленинское же определение полиции в современной России без всяких оговорок подходит ФСБ. Тут и действительно повышенная плата, и привилегии, и оторванность от народа. Самая настоящая опричнина, несомненно являющаяся «вернейшим орудием, оплотом, защитой» буржуазии. Впрочем, надолго ли? Деградация идет полным ходом не только в полиции. Да, часть сотрудников ФСБ действительно ловит террористов. Разумеется, это полезная и важная работа, действительно помогающая сохранить жизни граждан страны и посадить настоящих преступников. Но, в то же время, ФСБ и прессует оппозицию, оберегая Российскую государственность как от реальных угроз, вроде возможности установления не антинародной власти, так и от мнимых, вроде школьников, обвиненных в терроризме за «планы взорвать здание ФСБ, построенное в видеоигре Minecraft». Не будем забывать и о коррупции и преступности внутри спецслужбы. Многие, наверно, помнят громкое дело 2019 года, когда шестеро сотрудников «самой главной спецслужбы страны» были арестованы за ограбление клиента банка, у которого они отняли 136 млн рублей. Или вот, буквально на днях: трое офицеров ФСБ были задержаны за то, что похитили 63,5 млн рублей. Такая вот у нас современная опричнина.Интересно, что по словам дореволюционного историка Василия Ключевского, современники настоящей опричнины – ну, той, что была при Иване Грозном – поняли, что «опричнина, выводя крамолу, вводила анархию, оберегая государя, колебала самые основы государства. Направленная против воображаемой крамолы, она подготовляла действительную». Забавно, что до нынешних властей РФ это не доходит.