Скандальная постановка оперы Вагнера «Тангейзер» вызвала в Новосибирске и всей стране бурную реакцию православных активистов, чувства которых она якобы задела. Протестные «молитвенные стояния», суды над режиссёром и директором театра, а также многие другие эпизоды этой истории взбудоражили город. О религиозных организациях, ставших субъектом политической жизни, о перспективах таких тенденций и о том, как бороться с наступающей реакцией — в статье Никиты Рыжкова.
Страсти по Тангейзеру
Начало 2015 в Новосибирске вышло жарким. Постановка оперы «Тангейзер» расколола общество пополам, вызвав не только всплески активности диванных экспертов, но и впервые со времен «Болотных протестов» побудила людей выйти на улицы.
Краткая суть конфликта такова:
20 и 22 декабря 2014 в Новосибирском театре оперы и балета состоялась премьера оперы Вагнера «Тангейзер». Молодой режиссер Тимофей Кулябин творчески переосмыслил либретто Вагнера, заменив странствующего рыцаря-певца на кинорежиссера, а состязание певцов – на кинофестиваль. Опера Вагнера строится на том, что герой совершает страшный кощунственный грех, толпа гонит его, он раскаивается, толпа его не прощает, а Бог прощает. В оригинале 1845 года грехом была песнь героя о равенстве плотской и небесной любви, в постановке Кулябина – фильм героя о пребывании молодого Христа в гроте Венеры. 28 секунд во втором акте на заднем плане сцены демонстрировалась «афиша» этого фильма, где распятый человек изображен на фоне обнаженного женского тела.
Казалось бы, ничего особенного, ведь изображение Христа на фоне обнажённого женского тела по замыслу подаётся как раз именно в негативном контексте. Однако у православных активистов «бомбануло» по полной программе.
13 февраля митрополит Новосибирский и Бердский Тихон заявил на пресс-конференции, что обратился в прокуратуру по поводу постановки. По его словам, к нему обратились верующие, оскорбленные постановкой, сам он оперу не смотрел, в театр не обращался.
Колесо правосудия завертелось, делу дали ход. Скоро в отношении режиссёра оперы Тимофея Кулебякина и директора театра Бориса Мездрича было возбуждено административное дело о нарушении законодательства о свободе совести, свободе, вероисповедания и религиозных объединениях. Проще говоря, об оскорблении чувств верующих.
Одновременно с этим православные активисты перешли в открытое наступление. Прикрываясь защитой расшатывающихся «духовных скреп», 1 апреля они организовали молитвенное стояние, на котором объявили всех сочувствующих постановке «Тангейзера» пятой колонной и призвали мэра губернатора области Городецкого решительно расправиться с окопавшимися в правительстве НСО «агентами Госдепа».
10 марта и директор театра, и режиссёр были оправданы, а 14-15 состоялись показы «Тангейзера» в Театре оперы и балета. Однако под давлением «православной общественности» 29 марта директор театра Борис Мездрич был уволен, на его место был назначен бывший директор Михайловского театра Владимир Кехман. «Тангейзер» был сразу же убран из репертуара театра.
Ответная реакция общественности не заставила себя долго ждать: 5 апреля в Новосибирке состоялся крупнейший с 2011 года митинг, прошедший под лозунгами отставки Кехмана, защиты свобода слова и возвращения «Тангейзера» в репертуар Новосибирского театра оперы и балета. Радикальные левые силы города приняли в нём самое активное участие.
Итак, что мы видим.
Конфликт вокруг «Тангейзера» вскрыл язвы, которые копились в нашем обществе не один год. Православная общественность начинает активно проявлять себя как полноценный политический субъект. Впервые в истории нашей страны православные прихожане выходят на улицы с политическими требованиями и реально добиваются их выполнения.
Повестка, которую они выдвигают, носит ярко выраженный антикоммунистический и консервативный характер. Православная общественность активно связана с властью, бизнесом и криминальными структурами. Так, на молитвенное стояние 1 апреля людей сгоняли чуть ли не по разнарядке. Флаги НОДа и проправительственных консервативных организаций рекомендовалось брать в областной администрации. А «православными дружинниками» являлись подопечные центров реабилитации наркозависимых, которые в Новосибирске ещё с 90-х годов находятся под патронажем криминальным структур. Связь с бизнесом и администрацией также косвенно подтверждают действия митрополита Тихона, больше похожие на политический заказ, склеенный по старому доброму принципу «не читал, но осуждаю».
Что делать?
Судя по всему, Новосибирск является пилотным регионом, на примере которого прощупывается, как жители отреагируют на готовящийся консервативный поворот элит.
Левым необходимо предложить свою альтернативу торжествующему мракобесию.
Во-первых, необходимо всячески развенчивать миф о том, что консервативный поворот к православию означает хоть какое-то улучшение положение народных масс – как в материальном, так и в духовном плане. Консервативный поворот прекрасно сочетается с неолиберальным курсом во внутренней политике: с сокращением школ, больниц, раздалбливанием остатков фундаментальной классической культуры. Под пропаганду «православия, самодержавия, народности» проводится абсолютно антипатриотическая политика, которая обрекает подавляющую часть населения нашей страны на нищету и культурную деградацию. И верхушка РПЦ идёт в авангарде этого процесса. Поэтому мы должны подвергать её самой беспощадной критике: любые факты незаконной экономической деятельности РПЦ, злоупотреблений церковными иерархами своего служебного положения должны быть немедленно обнародованы.
Во-вторых, необходимо показать, что верхушка РПЦ не имеет никакого отношения к тем гуманистическим ценностям, которые существуют в первоначальном христианстве, с целью переманивания на свою сторону прогрессивно настроенной части верующих. По собственному опыту общения с подобной публикой могу свидетельствовать, что многие из тех, кто именуют себя верующими, в жизни придерживаются вполне антиклерикальных воззрений и прекрасно понимают всю неадекватность претензий митрополита и его приспешников. Многие батюшки, особенно в сёлах, выполняют ряд социально полезных функций и критически относятся к стяжательству своей верхушки. Надо активно работать с рядовыми верующими и служителями культа, склоняя их к позициям революционного социализма.
В-третьих, надо активно выбивать верхушку православных активистов с того идеологического поля, на котором они играют. Левые в современной России очень много задаются проблемами политэкономии, однако проблемы этики общества будущего, логики межчеловеческих отношений они, по сути, отдают на откуп консервативным силам. Поэтому задача выработки новой этики межчеловеческих взаимоотношений, одновременно удовлетворяющей и нужды общества, и нужды личности, должна стать для нас одной из первоочерёдных.
В-четвёртых, по мере ухудшения социально-экономической ситуации в стране подобные православные активисты будут активно использоваться властями для расправы над неугодными. Любой участник и организатор забастовки, любой борец против точечной застройки, вступивший в конфликт с бизнесом или госзастройщиками, будет немедленно объявлен «пятой колонной», «агентом Госдепа» и «изменником Родины». А следовательно, может стать потенциальной жертвой новоявленных защитников национального единства. По сути, в России формируется второе издание Чёрной сотни. Для эффективной борьбы с ними левым придётся решать задачи идеологического разоблачения новых охранителей и собственных структур самообороны, способных защитить тех же самых бастующих рабочих или голодающих дольщиков.
Эпоха варварства ближе, чем мы думаем. Воплотится ли она в жизнь – будет зависеть только от нас.