XX век можно с уверенностью назвать веком рабочего движения. И правда, в этот период истории люди пережили общемировой революционный подъём, противостояние двух систем и крушение социалистических государств. Сегодня, во время общемировой капиталистической реакции без видимого мощного пролетарского подъёма всесторонний анализ левого движения XX века для марксистов является одной из первоочередных задач. Без этого наши действия при следующем революционном подъёме обречены на провал.

В этой статье мы расскажем про Испанию начала XX века. Осветим основные моменты деятельности левых и попробуем разобраться в причинах начала гражданской войны.

Многие, говоря о гражданской войне в Испании, начинают с путча 17-18 июля 1936 года. Однако такой подход в корне не верный, он не объясняет ее различных причин (социальных, экономических, политических, и пр.), в корне упирающихся в классовые противоречия, нить которых может удаляться на энный исторический промежуток от непосредственно самих боевых действий.

Испанская монархия

Общее положение

К началу века дни испанской монархии были сочтены. В стране уже укрепился буржуазный базис, и удаление монархической надстройки было лишь делом времени. Но, с другой стороны, противоречия капиталистического общества, забегая вперёд, придадут падению монархии «социалистический» окрас.

Это было время разрушения экономики страны, одним из ключевых факторов которого стала потеря Испанией своих колоний Кубы и Филиппин. Видя явное ослабление своих позиций на мировой арене, испанские правящие круги стремились увеличить своё присутствие в Африканском регионе с помощью военной силы. Поэтому первый мощный протест в Испании XX века был антимилитаристским.

Semana Trágica

Каталонское восстание 1909 (исп. Semana Trágica – «трагическая неделя»). Причиной стал призыв в действующую армию населения для борьбы с племенами рифов в Марокко. Мобилизация оставила многие семьи без кормильцев. От армии можно было откупиться, так как согласно закону о призыве человек мог быть освобождён от службы в обмен на денежную сумму в размере 6000 реалов. Но это была заоблачная сумма для большинства рабочих: ежедневный доход их составлял в то время около 10 реалов. Это обстоятельство подогревало антивоенные настроения в низах испанского общества.

24 июля, через две недели после объявления указа о мобилизации, был создан подпольный забастовочный комитет. И уже 26 июня началась стачка в Барселоне. С окраин, где располагалось большинство заводов, она вскоре переместилась в центральную часть города.

Генерал-капитан Каталонии Луис де Сантьяго изначально ввёл «военное положение» и занял выжидательную позицию, чтобы получить подкрепление из Валенсии и Сарагосы. Войска ограничивались обороной правительственных зданий.

Но затем, во второй половине дня на Пасео-де-Колон (исп. Paseo de Colón) (проспект в районе Старого города Барселоны), напротив здания генерал-капитанства, власти расстреляли рабочую демонстрацию.

В результате, стачка переросла в восстание, которое распространилось на другие населённые пункты - в основном, в пределах областей Барселоны и Жирона. В Сабаделе, Матаро и Гранольерсе были сформированы революционные комитеты, провозгласившие республику, перерезаны телеграфные и телефонные линии и повреждены железнодорожные пути.

27 июля в Барселоне были построены сотни баррикад, несколько оружейных магазинов захвачены восставшими - населению требовались пистолеты и винтовки. К первоначальному антимилитаристскому протесту добавился и антиклерикальный протест с поджогом церквей, монастырей и религиозных школ.

28 июля перестрелки между повстанцами и правоохранительными органами продолжались. Но уже прибывали первые военные подкрепления из Сарагосы и Валенсии.

29 июля около 10 000 солдат заняли город Барселону. В то же время боевой дух повстанцев падал, поскольку восстание не было поддержано в остальной части Испании.

В период с пятницы по субботу город постепенно приходил в норму. В понедельник, 2 августа, барселонские рабочие, которым работодатели пообещали выдать зарплату за неделю, как будто ничего не произошло, вернулись на работу.

Вслед за неудачным восстанием последовала череда репрессий. Несколько тысяч человек были арестованы, из которых 2000 были привлечены к ответственности, в результате чего 175 человек были высланы, 59 человек приговорены к пожизненному заключению, вынесено 5 смертных приговоров.

Гражданская гвардия окружает подозрительных лиц

Первая мировая война

В отличие от многих стран Испания не участвовала в первой империалистической войне. И, конечно же, буржуазия не упустила такой прекрасный момент для увеличения экспорта в страны, охваченные войной, наращивание которого приносило прибыль только правящему классу, а трудящемуся большинству аукнулось дефицитом, увеличением цен, инфляцией и безработицей. Естественно, это все привело к новым рабочим протестам внутри страны.

Революционная забастовка 1917

Всеобщая революционная забастовка 1917 года была организована PSOE и UGT, поддержали её и анархисты. Ранее между социалистами и анархистами 17 июля 1916 года был подписан «Сарагосский пакт», в результате которого создан совместный комитет, руководивший организацией забастовки.

Правительство приказало арестовать всех подписавших этот пакт, а узнав о планах подготовки революционной забастовки, решило спровоцировать её начало до того, как она будет окончательно подготовлена. Но, несмотря на неподготовленность, забастовка достигла значительных успехов, были остановлены практически все крупные промышленные предприятия Испании.

Протестующих разгоняла армия. В Сабадели военным пришлось применять против забастовщиков артиллерию.

Члены забастовочного комитета были преданы военному суду по обвинению в подстрекательстве к мятежу, признаны виновными и приговорены к пожизненному заключению. Широкая кампания в поддержку заключённых не дала никаких результатов.

Однако позже для них всё же удалось добиться амнистии довольно оригинальным способом. Их включили в избирательные списки, в результате чего четверо из них были избраны. Подобные меры видимо окончательно измотали терпение правительства, и оно предоставило заключённым амнистию.

 

Испанская социалистическая рабочая партия (исп. Partido Socialista Obrero Español, сокр. PSOE). Партия основана в 1879 году Пабло Иглесиасом Поссе. Внутри партии существовали различные течения. А после чрезвычайного конгресса 1979 года окончательно отказалась от марксистских и социалистических идей.

Всеобщий союз трудящихся (исп. Unión General de Trabajadores, сокр. UGT). Организация была связана с PSOE, поскольку до 1980-х годов членство в UGT предполагало принадлежность к PSOE и наоборот.

Становление Республики

Экономический кризис в Испании только усугубила непопулярная в народе третья рифская война в 1921 – 1926 гг. Она создала благодатную почву для роста зёрен социализма и республиканизма в головах испанцев. Правда, диктатура премьер-министра Мигель Примо де Ривьера, управлявшего страной с 1923 по 1930 гг. сильно мешала воплощению левых идей на практике.

Pacto de San Sebastián

17 августа 1930 года в Сан-Себастьяне прошло собрание, на котором присутствовали представители всех республиканских партий кроме Федеральной республиканской.

На нём была согласована стратегия прекращения монархии и провозглашения Второй Испанской Республики. При этом письменный протокол ни по обсуждаемым вопросам, ни по достигнутым соглашениям не составлялся.

8 октября того же года к пакту присоединились PSOE и UGT. Велось обсуждение организации всеобщей забастовки, сопровождаемой военным восстанием, которые поместили бы "монархию в архивы истории".

Для руководства восстанием был сформирован революционный комитет. В его состав вошли многие в будущем известные деятели второй республики: Мануэль Асанья, Алехандро Леррус, Нисето Алькала-Самора, Мигель Маура.

Увы, восстание, назначенное революционным комитетом, началось 12 декабря. На два дня раньше чем его запланировали организаторы. Этот эпизод получил название «Восстание Хака».

Восстание Хака

Руководил восстанием в Хаке Фермин Галан Родригес – участник рифской войны, где он был награждён орденом Святого Фердинанда. В 1926 году этот человек принимал участие в государственном перевороте в Испании (известном как Sanjuanada) против диктатуры генерала Мигеля Примо де Риверы. Из-за чего после военного суда был приговорен к шести годам тюремного заключения в Крепости Монтжуик и имел возможность сблизиться с видными лидерами анархизма.

После отставки Примо де Риверы в 1930 году Галан выходит по амнистии и восстанавливается на службе в звании капитана. Его направляют в Галисийский полк № 19 с гарнизоном в городе Хака. Не теряя времени, он входит в контакт с элементами республиканского движения в этом городе. И в 1930 году, становится членом местного революционного комитета, образованного республиканцами после пакта в Сан-Себастьяне.

Меры предосторожности со стороны революционного комитета истолковываются Галаном как отсутствие решительности. Постоянные отсрочки даты восстания, по решению комитета, в конечном итоге истощают его терпение. К тому же, опасаясь, что зимние снега закроют перевал, делая невозможным движение войск, он решает поднять на восстание гарнизон в пятницу 12-го числа.

По неосторожности некоторых лиц директор службы безопасности генерал Эмилио Мола, знавший Галана с войны в Африке, был информирован об этих замыслах. Он посылает Галану 27 ноября письмо, отрывок которого гласит:

«Правительство знает, и я знаю вашу революционную деятельность и ваше намерения восстать с войсками этого гарнизона: дело серьезное и может нанести непоправимый ущерб. Нынешнее правительство не захватило власть, и никто из его членов не может быть осужден за участие в мятежных движениях: таким образом, у них развязаны руки, чтобы позволить бескомпромиссно применять кодекс военной юстиции».

Но всё равно гарнизон Хака восстает рано утром 12 декабря 1930 года. Получив контроль над городом, восставшие организовали две колонны, направившиеся в Уэску. Одна идет по железной дороге. Ей командовал капитан Седилес. И одна - на грузовиках во главе с Галаном.
Мятежникам потребовалось более восьми часов, чтобы реквизировать грузовики, которые должны были перевозить колонну Галана по дороге, что привело к огромной задержке выезда из Хака. Плачевное состояние многих автомобилей превратило марш колонны в медленное мучение из непрерывных поломок и остановок.

Колонна Галана соединилась в городе Аербе с колонной Седилеса, а затем, рано утром обе колонны покинули Аербе и направились в Уэску. Там они встретили основную часть правительственных войск. После безуспешной попытки восставших привлечь офицеров правительственных войск на свою сторону произошла перестрелка. Генерал Долла приказал артиллерии открыть огонь по колонне повстанцев, которая ответила пулеметным и стрелковым огнем.

Но затем Галан потребовал у своих людей прекратить огонь, в то время как правительственные войска продолжали стрелять по ним. Это привело к многочисленным жертвам среди восставших, и те, в панике, отступили. Последние силы повстанцев сдались в десять утра субботы 13-го.
На следующий день Фермин Галан Родригес был расстрелян.

Утром того же дня "революционный комитет", который признал себя ответственным за восстание, был арестован.

Фермин Галан

Замок Сан-Педро в Хаке

Несмотря на все эти события, на следующий день в Мадриде происходит еще одно военное восстание. Генерал Гонсáло Кéйпо де Лья́но и командующий авиацией Рамон Франко (брат Франсиско Франко), который был популярен благодаря первому трансатлантическому перелёту между Испанией и южной Америкой (Plus Ultra), остались верны прежнему плану, согласно которому необходимо было выступить против властей 15 декабря.

По радио организаторами акции был прочитан манифест о попытке восстания в столице. Вскоре с аэродрома «четырёх ветров» взлетели несколько самолетов, нагруженных листовками, призывающими к забастовке и восстанию. Но когда пилоты пролетели над городом, то поняли, что народные массы не поддержали их: запланированной забастовки не было, и ни одна воинская часть не восстала и не вышла на улицы.

После этого Кéйпо де Лья́но и Рамон Франко решили прекратить восстание и бежать самолётом в Португалию.

Таким образом, попытка республиканцев захватить власть окончилась полным провалом.

Падение монархии

Но были в Испании и другие пути к рычагам управления государством. Например, можно было выиграть выборы, назначенные на 12 апреля 1931 года. Что и сделали республиканцы. Перед выборами в понедельник 23 марта король Альфонсо XIII, как водится, отменил цензуру и провозгласил полную свободу собраний и ассоциаций. В воскресенье, 5 апреля, в обычном режиме состоялось выдвижение кандидатур.

Монархисты и республиканцы (за исключением коммунистической партии Испании (PCE)) выступали в составе избирательных коалиций – монархической и Республиканско-социалистического союза (исп. Conjunción Republicano-Socialista (CRS)) соответственно.

Хотя в целом по стране республиканцы проиграли, в большинстве крупных городов - в сорока провинциальных столицах - они смогли одержать победу. Это был оглушительный успех. По словам министра губернаторств, «информация, полученная от небольших деревень, вызывала благоприятные впечатления, но информация из крупных деревень была, как и в столицах провинций, катастрофической». В Мадриде республиканцы превысили в полтора раза монархистов (30 к 20). В Барселоне – чуть больше чем в 3 раза (25 у Левых республиканцев Каталонии и Союза Социалистов Каталонии, CRS – 12, и 12 у Лиги Регионалстов (ката. Lliga Regionalista), и 1 у республиканской автономистской партии. Итого 38 к 12).

В итоге, 13 апреля председатель совета министров Аснар-Кабанас на расспросы журналистов о том, будет ли в стране политический кризис, раздосадовано ответил так: «Будет ли кризис? Есть ли кризис больший, чем когда страна ложится спать монархией и просыпается республикой?».

Во время заседания правительства министр развития Хуан Сьерва еще выступал за сопротивление произошедшему мирному перевороту и предлагал создать «правительство силы, внедрить цензуру». Но его поддержали только Габино Бугаллал (министр финансов) и Мануэль Гарсия Прието (министр юстиции). Остальные министры сочли, что монархия пала.

После совета король Альфонсо XIII вызвал к себе министра Габриэля Маура Гамаза для того, чтобы тот связался со своим братом Мигелем Маурой, членом республиканско-социалистического революционного комитета. Таким образом он собирался подробнее узнать о целях республиканцев. Но Мигель Маура, выйдя на связь, потребовал отречения короля.

Ночью по Мадриду распространился слух о том, что король покинул столицу и направился к государственной границе. Но на самом деле Альфонсо уехал позже: утром он позвонил заместителю министра Губернаторств Мариано Марфилу Гарцию с требованием разогнать людское скопление на Площади Пуэрта-дель-Соль. Тот ответил ему, что капитан командующий войсками «не может приказать войскам выйти, потому что солдаты не будут подчиняться ему». После чего король действительно попросил чиновника найти ему безопасный способ покинуть Испанию.

Монарх также попросил просит графа Романонеса связаться с Нисето Алькала-Саморой, чтобы последний, как председатель «Революционного Комитета», гарантировал мирный отъезд короля и его семьи. Разговор лидеров новой и старой власти состоялся в полвторого дня. Алькала-Самора на нем потребовал, чтобы король покинул страну «до захода солнца». Его условие было выполнено.

Нельзя также не упомянуть, что одним из основных факторов, приведших к установлению республики, стала уличная активность избирателей уже после выборов. К примеру, в ночь с 13 на 14 апреля жители Виго (город на северо-западе Испании) собрались на одной из улиц и провозгласили муниципалитет Республикой, подняли республиканский триколор. А ранним утром в нескольких кафе прозвучала Марсельеза как символ республиканских ценностей.

Провозглашение республики в Барселоне

Описание: Описание: Описание: Описание: Описание: Описание: Нисе́то Алькала́ Само́ра-и-То́ррес

Нисе́то Алькала́ Само́ра-и-То́ррес

Днем в Барселоне был поднят республиканский триколор на вершине дворца коммуникаций. Собирается шествие по улице Алькала к Пуэрта-дель-Соль, где находится Министерство губернаторств. Многие несут республиканские флаги и портреты Фермина Галана и Анхеля Гарсиа Эрнандеса, расстрелянных после провала восстания Хака.

Туда же направляются члены «революционного комитета». И когда они туда прибывают, Гражданские гвардейцы, находившиеся у входа, берут на караул (воинская отдача чести с оружием).

После этого революционный комитет становится временным правительством, которое вело свою деятельность до формирования первого правительства республики (15 декабря 1931 года).

Нисето Алькала-Самора избран председателем временного правительства.

К слову, следующие выборы в кортесы 28 июня того же года окончились тотальной победой для республиканцев.


PCE (Partido Comunista de España – Коммунистическая Партия Испании) – партия была создана 14 ноября 1921 года в результате раскола PSOE, в связи с несогласием отделившихся с социал-демократической позицией преобладавшей в PSOE.

Первый период республики (1931-1933)

Итак к власти в Испании пришла коалиция левых партий. Как можно оценивать их деятельность? Смогли ли они установить социализм? Преодолели ли они сопротивление буржуазии, лишив её средств производства, или пошли с ней на сделку?

Здесь резонно будет сравнить первые года второй республики и советского эксперимента.

Общее направление социально-экономической политики

15 апреля «Мадридская Газета» публикует ряд заявлений временного правительства. В директиве под номером 5 сообщается: «Временное правительство заявляет, что право частной собственности гарантируется законом; следовательно, она может быть экспроприирована только в целях общественной пользы и при получении соответствующей компенсации».

Временное правительство не только гарантирует право частной собственности – основу господства буржуазии, но и услужливо предлагает «соответствующую компенсацию». Эта мысль была повторена и в новой испанской конституции 1931 года. В статье № 44 было сказано: «Собственность на всякое имущество может стать причиной принудительного изъятия по причине общественной необходимости при условии справедливого возмещения, если иное не установлено законом, принятым абсолютным большинством в кортесах. С соблюдением тех же требований собственность может быть обобществлена. Службы и предприятия, деятельность которых имеет общегосударственное значение, могут быть национализированы в случаях, когда этого требует общественная необходимость».

Сразу же стоит отметить скользкие, нечёткие формулировки. С одной стороны, испанские республиканцы, видимо, истово желали решить проблемы пролетариата. Но, с другой,так и не решились нанести удар по буржуазии, лишив её средств производства. Попытки сделать так, чтобы и буржуазия была сыта, и пролетарии целы, характерны для первого периода республики.

Придя к власти, республиканцы, большинство из которых были левыми, фактически совершили «буржуазную революцию», окончательно сковырнув уже отрывающиеся сами по себе остатки феодальной надстройки. Хотя, «буржуазная революция» - слишком громкое название. Правильнее было бы сказать буржуазный переворот. В котором, с одной стороны, выступали республиканцы при поддержке части одураченного пролетариата и ущемлённой монархией буржуазии, а с другой стороны, жалкие остатки феодализма и крупная буржуазия, кровно заинтересованная в формальном господстве королевской власти, не мешающей ей приумножать капиталы.

Как же развивалась ситуация в России после октября 1917 года?

Рассмотрим первые декреты советской власти. (пути решения земельного вопроса в Испании и РСФСР, вынесены отдельным пунктом ниже)

14 (27) ноября 1917 года ВЦИК принял «Положение о рабочем контроле». Он осуществлялся всеми рабочими «во всех промышленных, торговых, банковых, сельскохозяйственных, транспортных, кооперативных, производительных товариществах и пр. предприятиях, имеющих наёмных рабочих или же дающих работу на дом». Рабочий контроль вводился «над производством, куплей, продажей продуктов и сырых материалов, хранением их, а также над финансовой стороной предприятия». Он осуществлялся через выборных представителей. Решения органов рабочего контроля были обязательны для владельцев предприятия. Отменить их могло лишь постановление высших органов рабочего контроля. В то же время, предпринимателю давали три дня для обжалования любого решения низших уровней контроля в высшем.

Любопытно и то, что выборные представители рабочих и служащих, точно так же, как и владельцы предприятий, считались ответственными перед государством за строжайший порядок, дисциплину и охрану имущества. Виновные в сокрытии материалов, продуктов, заказов и в неправильном ведении отчетов и т.п. злоупотреблениях попадали под уголовную ответственность.

Ровно через месяц после «положения о рабочем контроле» выходит декрет «о национализации банков», в котором банковское дело объявляется государственной монополией.

В следующем 1918 году появляются ещё ряд декретов с говорящими названиями: «о конфискации акционерных капиталов бывших частных банков», «о национализации внешней торговли», «о национализации торгового флота», «о национализации сахарной промышленности» и декрет «о национализации предприятий ряда отраслей промышленности, предприятий в области железнодорожного транспорта, по местному благоустройству и паровых мельниц».

12 (25) января 1918 года на III Всероссийском съезде Советов рабочих и рабочих депутатов была принята, позже вошедшая в конституцию, «декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа». В ней подтверждались некоторые из первых декретов:

«Как первый шаг к полному переходу фабрик, заводов, рудников, жел-дор. и пр. средств производства и транспорта в собственность Советской Рабоче-Крестьянской Республики подтверждается Советский закон о рабочем контроле и о Высшем Совете Народного Хозяйства в целях обеспечения власти трудящихся над эксплуататорами».

«Подтверждается переход всех банков в собственность рабоче-крестьянского государства как одно из условий освобождения трудящихся масс из-под ига капитала».

В этом же разделе объявляется всеобщая трудовая повинность «в целях уничтожения паразитических слоев общества и организации хозяйства».

Также «в интересах обеспечения всей полноты власти за трудящимися массами и устранения всякой возможности восстановления власти эксплуататоров декретируется вооружение трудящихся, образование социалистической Красной армии рабочих и крестьян и полное разоружение имущих классов».

Как видно, первые постановления в революционной России сильно отличаются от политики, проводимой левыми республиканцами в Испании. У нас, в отличие от Испании, была установлена диктатура пролетариата, первый этап социализма, согласно концепции марксизма.

Аграрные реформы

Аграрный вопрос был одним из самых острых, как во второй Испанской республике, так и в советской России. В РСФСР рядом с сельской буржуазией - кулаками - в крайней нищете существовала крестьянская беднота. В Испании рядом с латифундиями, которые принадлежали нескольким тысячам семей, проживали почти два миллиона безземельных подёнщиков. Работодатели с целью увеличения своей прибыли платили крайне низкую зарплату, что приводило к нищете рабочих. В Андалусии и Эстремадуре зимой число безработных превышало 100 000 человек. Как же левые правительства решали эти проблемы?

Испанское временное правительство издаёт 7 «аграрных указов», призванных облегчить проблемы в сельском хозяйстве.

В частности, согласно этим указам, землевладельцам запрещалось выгонять крестьян, арендовавших землю, а на подёнщиков распространялись 8-часовые рабочие дни, которых уже добились промышленные рабочие.

Еще был издан указ от 7 мая 1931 года «о принудительной запашке» (исп. Decreto de Laboreo forzoso). С помощью этого указа новое леволиберальное правительство пыталось обезопаситься от оппозиции землевладельцев, которые были напуганы социальным поворотом правительства или же просто хотели бойкотировать республиканский режим, отказываясь от запашки.
Согласно указу, если собственник отказывался от запашки своей земли, то она могла быть передана крестьянам.

Как же решался аграгрный вопрос в молодой советской республике?

Одним из первых постановлений стал небезызвестный «декрет о земле».
Собственность помещиков на землю отменялась немедленно и «без всякого выкупа». «Помещичьи имения, равно как все земли удельные, монастырские, церковные, со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями, переходят в распоряжение Волостных Земельных Комитетов и Уездных Советов Крестьянских Депутатов».

Любая порча конфискуемого имущества, принадлежащего теперь всему народу, объявлялась тяжким преступлением. «Уездные Советы Крестьянских Депутатов принимают все необходимые меры для соблюдения строжайшего порядка при конфискации помещичьих имений, для определения того, до какого размера участки и какие именно подлежат конфискации, для составления точной описи всего конфискуемого имущества и для строжайшей революционной охраны всего переходящего к народу хозяйства со всеми постройками, орудиями, скотом, запасами продуктов и проч». При этом «Земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются».

Не позднее 12 (25) декабря 1917 года появилось «положение о земельных комитетах», которое учреждало Главный и местные земельные комитеты для «проведения в жизнь земельных законов, как уже изданных, так и имеющих быть изданными впередь, до окончательной земельной реформы и установления новых земельных отношений».

Был издан «Закон о социализации земли». Согласно ему «земля без всякого (явного или скрытого) выкупа отныне переходит в пользование всего трудового народа», а «право пользоваться землёй принадлежит лишь тем, кто обрабатывает её собственным трудом, кроме случаев, предусмотренных настоящим законом».

Также выпущен ещё ряд декретов:
Декрет об организации товарообмена для усиления хлебных заготовок,
Декрет о снабжении сельского хозяйства орудиями производства и металлами.

Особо интересна резолюция ВЦИК по докладу Я.М. Свердлова о задачах Советов в деревне:

«Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет, по обсуждении вопроса о задачах Советов в деревне, считает необходимым указать на крайнюю неотложность сплочения трудового крестьянства против деревенской буржуазии. Работу по выяснению противоположности интересов бедноты с интересами кулацких элементов и по вооружению всей бедноты и осуществлению ее диктатуры все местные Совдепы должны начать немедленно и вести ее самым энергичным образом».

Основы земельной политики были закреплены в конституции. Там сообщалось, что «в осуществление социализации земли частная собственность на землю отменяется, и весь земельный фонд объявляется общенародным достоянием и передается трудящимся без всякого выкупа».

Как новая власть претворяла декреты в жизнь в Испании?

21 мая 1931 года министр юстиции Фернандо де лос Риос учредил аграрную техническую комиссию - консультативный орган правительства, которому поручено подготовить проект реформы. Работа над первым из них была завершена 20 июля. Согласно проекту, предусматривалась «временное занятие» на неопределённый срок участков более 10 га орошаемой земли или более 300 га засушливой. Безземельные подёнщики получали в пользование землю, но не получали право собственности на неё. Если учитывать скорость планируемого заселения, то проект растянулся бы на 15 лет. Предполагалось, что реформа будет финансироваться за счет прогрессивного налога на латифундии. Ответственность за сбор налога легла бы на Институт Аграрной Реформы (исп. Instituto de Reforma Agraria сокр. IRA), а Центральный совет по Аграрной Реформе (исп. Junta Central de Reforma Agraria) контролировал бы областные переписи крестьян, подлежащих расселению. В Андалусии, Толедо, Эстремадуре и Сьюдад-Реале экспроприация имела бы ускоренный характер.

Но этот проект быстро отвергли представители крупных землевладельцев, которые создали своё национальное объединение (Национальная группировка владельцев сельских угодий. Исп. Agrupación Nacional de Propietarios de Fincas Rústicas) для защиты своих интересов.
Правые отвергали проект как слишком радикальный. А левые, и тем более анархисты, критиковали его как слишком умеренный, так как он не предусматривал экспроприации латифундий и передачи прав собственности переселенцам, тем более темпы реформы были намного ниже тех, которые требовали крестьяне.

Создание второй версии проекта было поручено комиссии под председательством Алькала-Саморы, которая представила его кортесам 25 августа. Она сохранила от предыдущего прогрессивный налог для финансирования реформы, контрольные полномочия Центрального Совета по Аграрной Реформе, сроки расселения. Однако был изменён приоритет земель подлежащих реформе на частные земли, которые превышают пятую часть муниципального района или заброшенные. В проект внесена компенсация по рыночной цене для землевладельцев. Таким образом, комиссия пошла на уступки правой оппозиции. Впоследствии проект раскритиковали социалисты, и его снова пришлось переделывать. Наконец, в марте 1932 года был представлен последний вариант, подготовленный командой Министра сельского хозяйства. Проект вообще отменял прогрессивный налог на латифундии, сохранял компенсации.

Реализация проекта, из-за критики как левой, так и правой оппозиции правительству, заходила в тупик. Но попытка государственного переворота (о ней ниже), неожиданно улучшила положение. 24 августа кортесы приняли закон об экспроприации земель без компенсации у части бывшей аристократии, которую считали главными финансистами этого восстания.

9 сентября был принят Закон об Основах (исп. Ley de Bases). Он предусматривал конфискацию с компенсацией, с приоритетом на земли «латифундистской Испании»: Андалусия, Эстремадура, Южная Ла-Манча и провинция Саламанка. Рамки экспроприации были эластичными, изменяясь в зависимости от с/х культуры:

Пастбища – от 450 до 750 га.

Травянистые культуры – от 300 до 600 га.

Оливковые рощи – от 150 до 300 га.

Виноградники – от 100 до 150 га.

Орошаемые земли – от 30 до 50 га.

Таким образом, обсуждение реформы растянулось более чем на год и реализация ее затянулась.

Военная реформа

Леволиберальному правительству нужно было защищать себя от политических оппонентов, норовивших выбить бразды правления из его рук. В том числе, от собственной же армии. Поэтому в стране была проведена военная реформа Мануэля Асаньи.

Она представляет собой ряд указов, принятых с апреля по сентябрь 1931 года. Впоследствии указы были объединены и одобрены кортесами под названием под названием «закон Асаньи» (исп. «Ley Azaña»). К реформе также причисляют и последующие законы, принятые кортесами. Все они были направлены на модернизацию армии и прекращение её влияния на политическую жизнь.

Идеологом реформы стал Мануэль Асанья - единственный из «революционного комитета», кто разбирался в военных вопросах (занимался исследованием французской армии). Он предлагал сократить численность офицерского корпуса, покончить с «автономией» военных, поставив их под контроль гражданской власти, сделать армию более «республикански настроенной». В 1931 году армия Испании насчитывала 16 дивизий. Для управления ей необходимы были 80 генералов, однако их было 800. А команда́нте (звание равнозначно майору) и капитанов насчитывалось больше, чем сержантов.

25 апреля временное правительство по предложению Асаньи приняло декрет о внеочередном увольнении. Армейским офицерам предлагалось добровольно уйти в отставку, а в случае, если нужное количество отставок не будет достигнуто, министр оставлял за собой право уволить тех, кого сочтет целесообразными. В итоге отставку получили 40% офицерского корпуса. Подобный шаг не сделал армию более «республикански настроенной», так как среди уволенных офицеров многие поддерживали республику.

Указом от 21 августа 1931 года армия полуострова была реорганизована: количество дивизий уменьшено вдвое, упразднены генерал-капитанства. Ликвидировались многие военные округа. Вместо них создавались штатные дивизии под командованием дивизионного генерала.

Директом от 4 июля 1931 года реорганизована африканская армия. Были разделены должности Верховного Комиссара, ставшего гражданским лицом, и Старшего Начальника Марокканских Вооруженных сил (исп. Jefe Superior de las Fuerzas Militares de Marruecos). Ранее должность верховного комиссара сочетала в себе как военные, так и гражданские функции, поэтому он был и старшим начальником вооруженных сил в Испанском Марокко.

Законом от 6 февраля 1932 года был создан консорциум военной промышленности, который объединил заводы по производству оружия и взрывчатки с целью координации и наращивания производства. Предполагалось снабжать армию более современным вооружением не прибегая к зарубежным закупкам, а путем стимулирования собственного производства.

Так же срок обязательной воинской службы был сокращён.

Однако не все военные остались довольны нововведениями, и в некоторой степени военная реформа подтолкнула их к восстанию, известному как «Санхурхада» (исп. Sanjurjada).

Sanjurjada

Планировать восстание военные начали ещё в мае 1931 года, но правительство узнало о заговоре, и после ареста одного из его участников первоначальный проект был отложен до 1932 года.

План путчистов предполагал совершение нескольких терактов в Мадриде, которые бы отвлекли полицию и силы безопасности. Тем временем восстали бы 5 военных гарнизонов и, взяв под контроль ситуацию в своих регионах, двинулись бы двумя колоннами на Мадрид. Восстать должны были гарнизоны в городах: Вальядолид (под командованием Мигеля Понте), Памплона (полковник Санс де Лерин), Севилья (генералы Санхурхо и Гарсия де ла Эрран), Гранада (генерал Гонсалес Карраско), Кадис (полковник Варела). В Мадриде планировалось восстание нескольких столичных полков, к которым бы присоединилась кавалерия.

Хосе Санхурхо

Прибыв в Севилью рано утром, около 3 часов утра, 10 августа Санхурхо объявил военное положение во всём втором военном округе. За исключением аэродрома Таблада в Севилье восстали все воинские части. Им удалось на несколько часов взять под контроль практически весь город, включая стратегические пункты, такие как телеграфные и телефонные станции и железнодорожная станция. Чтобы предотвратить прибытие правительственных войск, они сняли около восемнадцати метров рельсов линии Севилья-Кадис и перекрыли все дороги, ведущие в город. Но все-таки Севилья была отбита. Также восставшие попытались взорвать мост недалеко от Лора-дель-Рио, но ответственных за выполнение этой операции задержали правительственные войска.

Исход путча в Мадриде был менее удачным. Из-за предательства правительству оказались известны планы восставших. Все попытки штурма правительственных зданий окончились ничем.

В других же городах восстание и вовсе не произошло.

В целом, акция провалилась и привела к результатам прямо противоположным целям ее создания. Когда попытка военного переворота была предотвращена, многие республиканцы подумали, что опасность миновала навсегда.

Конец первого периода второй испанской республики

После прихода к власти у леволиберальной коалиции стали обостряться отношения с буржуазией, часть которой её поддерживало. Все попытки социальных реформ встречали ожесточённое сопротивление. В результате, власти Второй республики отказались от попыток серьёзного притеснения буржуазии и установления диктатуры пролетариата, а следовательно, и попыток установления социализма (согласно марксистской концепции).

Платошкин

Следует сказать, что среди некоторых вроде бы левых авторов есть тенденция преувеличивать заслуги первого периода Второй республики и не замечать серьёзные ошибки в политике республиканцев. Так Николай Платошкин в свой книге «Гражданская война в Испании. 1936-1939» восхваляет Мануэля Асанью. Приведу несколько объёмных цитат.

«На этом месте хотелось бы исправить одну историческую несправедливость. В советской историографии не принято было много писать о Мануэле Асанье. Его не ругали, но и превозносить кабинетного политика и буржуазного республиканца, «скованного своим классовым происхождением», было как-то не принято. Между тем в истории любой страны редко встречаются политики, совмещающие блестящий ум, сострадание к своему народу и высокие принципы собственного поведения. Именно таким человеком был Асанья, без которого нельзя себе представить все важнейшие социальные завоевания второй и последней испанской республики».

Да, «историческая несправедливость» была. На мой взгляд, историкам следовало бы больше ругать политику первого лево-предательского периода республики.

«Волна революции 1931 года вынесла этого известного своими пламенными речами интеллектуала в руководство республики. И тут выяснилось, что профессор не зря прожил в тишине большую часть жизни. В его голове давно сложился четкий, проработанный до деталей, план реформ всех сторон испанской действительности. И еще оказалось, что профессор жестко и энергично проводит свои планы в жизнь, защищая республику от угроз справа и слева».

Чёткий план, проработанный до деталей? План этот заключался, видимо, не более чем в шатком компромиссе между правыми и левыми, между классами-антагонистами. И он оказался безнадёжным, так как не соответствовал запросам ни пролетариата, ни буржуазии в полной мере. Всю утопичность и «продуманность» этого «плана» прекрасно показывает аграрная реформа (освещённая нами выше).

К слову, аграрной реформы господин Платошкин тоже касается.
«До 31 декабря 1934 года среди 12260 крестьянских семей было распределено 117 тысяч гектаров земли, хотя, по подсчетам экономистов, для успешного завершения реформы требовалось передать 6 миллионов гектаров 930 тысячам семей. Аграрную реформу республики, как и многие другие ее социально-экономические и политические меры, принято называть несовершенной. Но где это совершенство? Республика действовала в обстановке острого противодействия не только со стороны реакции, но и леваков-анархистов», - пишет он.

Соглашусь с ним, что воплощение любой реформы в жизнь без малейшей погрешности - крайне редкое явление. Несовершенства встречались в том числе и при реализации реформ в советском проекте. Но нужно различать «несовершенность» и практически полный провал. Ведь, по подсчётам экономистов, в Испании нужно было передать семьям 6 миллионов гектаров, а практически за 3 с половиной года «реализации» реформы было передано всего 117 тысяч. Если бы реформа продолжалась такими темпами, то ее «успешная реализация» растянулась бы на 150 лет.

Можно предположить, что господин Платошкин так восхваляет республику 1931-1933 гг.потому, что видит в ней реализацию своих политических замыслов. Но что будет, если он провернет нечто подобное в 21 веке и потерпит фиаско? Скажет ли он в ответ на наше негодование свое коронное «но где это совершенство?».

К слову, всю абсурдность политики испанского правительства на тот момент отмечал даже абсолютно не придерживающийся левых взглядов Данилов Сергей Юльевич в своей книге Гражданская война в Испании (1936 – 1939):

«Стратегия вождей Республики — оседлать политический центр и провести среднюю линию между требованиями разных классов — была бы уместна в зажиточной и благоустроенной стране. Но поскольку Испанию терзала вопиющая бедность, огромное количество безработных и засилье политических экстремистов, такая политика только накалила страсти.

Умеренная, проводимая низкими темпами земельная реформа, по мысли республиканцев должна была утихомирить грандов и крестьян. Вместо этого крестьянство было крайне недовольно медленностью реформы (за пять лет в руки 100 тысяч крестьян перешло около 800 тысяч гектаров малоплодородных или вовсе бесплодных земель). Гранды же, у которых Республика отбирала меньшую (и худшую) часть их угодий, возмущались «скудостью» выкупа и принудительностью отчуждения, расценивая это как грабеж. Очень скоро испанские помещики перешли на антиреспубликанские позиции».

Продолжение следует...