На реке Детройт стоит мост Амбассадор, соединяющий одноименный город с Виндзором, самым южным из канадских городов. Когда я ехал по мосту со стороны Канады, в которой я вырос, моему взору открылись взлет и падение автомобильного гиганта. Справа от меня – Ренессанс центр (штаб-квартира Дженерал Моторс) и Мичиганский железнодорожный вокзал, закрывшийся в 1988. Слева от бирюзовых опор моста тянулась полоса ржавых промышленных сооружений – топливных цистерн, доков и заброшенных складов. Я проделывал этот путь всю мою жизнь, но одним весенним утром я впервые сделал это в кабине грузовика.

 

Я был на пассажирском кресле автомобиля транспортной компании Коул Кэрриерс. За рулем сидел Эл Прюетт – скуластый и болтливый канадец 55 лет с взъерошенными белыми волосами и в черных сапогах. Мы обменивались историями о бесконечных пробках, поиске работы и угрюмых американских таможенниках. Прюетт вспомнил, как один из них изъял из холодильника в машине помидор и зеленый перец. «Ты можешь провести хоть весь грузовик, забитый ими, если у тебя есть документы, но без них даже одного взять нельзя. Но я думаю, что как ты относишься к границе – так и она к тебе» – сказал он.

Мы направлялись к складу в Детройте, чтобы загрузить четыре стальные катушки весом в 18 тысяч фунтов, а потом отвезти их обратно в Канаду, где их используют для изготовления крыш, дверей и других автомобильных деталей. «Они ждут нас к определенному времени, но в итоге мы все равно можем прождать несколько часов» – сказал Прюетт. Его работа требует терпения. Некоторые водители (не он) даже носят подгузники для взрослых и принимают амфетамин, чтобы останавливаться как можно реже.

Подъезжая к мосту, я увидел, в каком плохом состоянии он находится. Из высокой кабины грузовика видны многие детали, которые я упускал, проезжая на машине. В некоторых местах периметр моста заставлен металлическими барьерами. Перила настолько проржавели, что готовы рассыпаться от прикосновения. В пешеходных тротуарах были настолько большие дыры, что можно было увидеть проплывающие внизу рыболовецкие суда. Говорят, в воду регулярно падают куски отвалившегося бетона размером до полуметра. Для движения на мосту предусмотрено 4 полосы, но одна из них вечно закрыта: рабочие латают дыры.

Многочисленные проверки показали, что 88-летний мост Амбассадор “достаточно безопасен”. В идеальном мире его бы закрыли на ремонт, но этого не случится. Дело в том, что это самый быстрый и дешевый маршрут для производителей. В 2016 году дальнобойщики вроде Прюетта перевезли через него грузы на сумму около 150 миллиардов долларов – четверть всего торгового оборота между Канадой и США. Под рекой проложен тоннель, но для грузовиков он не подходит. Слишком низкий. Еще есть автомобильный паром, но он может перевозить только 400 машин в день. В основном его используют для транспортировки опасных веществ, которые запрещено перевозить по мосту решением министерства транспорта штата Мичиган. Закрытие Амбассадора оставило бы без работы тысячи американцев.

Есть еще одна причина, по которой мост продолжает находиться в столь плачевном состоянии. Это единственный из крупнейших мостов в США, который находится в собственности частного лица, не правительства. Так что не удивительно, что мотив прибыли находится значительно выше забот о безопасности. В Америке 419 частных мостов (один из них – пешеходный мост между Калифорнией и Мексикой), но ни один из них не является столь большим и важным как Амбассадор.

Его владелец, Мануэль Мароун, 90-летний миллиардер из Детройта, который потратил половину своей жизни и десятки миллионов долларов на то, чтобы помешать политикам национализировать мост, а конкурентов, пытавшихся пошатнуть его монополию, – раздавить. В возрасте 84 лет он даже провел ночь в тюремной камере: за отказ установить съезды от моста до ближайших автомагистралей по решению суда. Он активно жертвовал деньги на избирательные кампании политиков в Мичигане и заключал довольно неожиданные союзы: от лоббистской группы братьев Кохов «Американцы за процветание», до местного отделения Новой партии черных пантер и Братства дальнобойщиков Джимми Хоффы (профсоюзного босса, известного своими связями с криминалом). Корпорация Мароуна судилась и подавала в суд десятки раз: на одни только разбирательства по мосту ушло 12 судебных процессов. Брюс Хейман, который недавно вернулся в США после 3-летнего срока в качестве посла в Канаде, пошутил: «Я слышал, что просто поговорить с ним достаточно, чтобы получить судебный иск. Поэтому я этого не делаю». Многие политики и другие официальные лица Детройта и Виндзора годами не видели Мароуна, либо вовсе не встречали его. Он избегает публичных мероприятий и интервью (в том числе со мной), поэтому тяжело сказать, продолжает ли он управлять бизнесом сам, либо всем занимается его 44-летний сын Мэттью (который также отказался от интервью). На фото Мароун выглядит как приземистый, покрытый возрастными пятнами, дедушка. Владелец магазинчика в Виндзоре сказал, что «у него маленькое оживленное лицо с глазами, как у лепрекона».

Мануэль Маррон (в середине)

Большинство людей зовет его Мэтти. Форбс оценивает его состояние в 1,59 миллиардов долларов, но это очень примерные цифры. Помимо Амбассадора, пошлины с которого приносят 60 миллионов ежегодно, он владеет строительными, страховыми и таможенными брокерскими фирмами. Семья управляет несколькими транспортными компаниями, одна из которых заработала 700 миллионов в прошлом году. Акции большинства компаний Мароуна не размещены на фондовом рынке, поэтому информации о них довольно мало. Штаб-квартира Мароуна находится в бывшем здании средней школы в пригороде Детройта без каких-либо опознавательных знаков.

Мароун вполне подходит под описание типичного застройщика, которое дал Дональд Трамп, основанное на «раскрытии частного капитала и экспертных знаний». Он также показывает, насколько печальным может быть результат. Амбассадор – это пример того, что может случиться, когда общественная инфраструктура попадает в руки частного владельца. Это упадок, который затрагивает не только сам мост, но и то, что его окружает.

У Прюетта, который живет в Виндзоре, нет выбора, поэтому он продолжает водить грузовик. Мы пересекли мост без проблем, ведь прицеп был пуст, а движение было свободным. Но как только мы стали подъезжать к Мичигану, я начал нервничать. «Когда машин много, мост начинает немного трясти», – сказал он и взглянул на меня, «Но, если бы тут было действительно опасно, нам бы не позволили по нему ездить».

Десятки лет люди хотели проложить мост через реку Детройт, но ни у Канады, ни у США не было средств. В 1921 году правительства двух стран приняли законы, которые позволили бы частным инвесторам начать строительство. В 1927 году началось возведение Амбассадора. В этом году родился Мануэль Мароун. Его семья переехала из Ливана и поселилась в пригороде Виндзора. Их дом снесли при прокладке дороги к мосту.

Строительство заняло 2 года и открытие моста пришлось на начало Великой депрессии. Но люди все равно были рады: в 1930 году на нем выступила певица Дотти Рей с ансамблем, а потом на нём стали регулярно отмечать свадьбы. Владелец моста, банкир с Уолл-стрит Джозеф Брауэр оказался на грани банкротства и отдал часть акций компании своим кредиторам.

В течение следующего десятилетия экономика восстановилась, обороты грузоперевозок стали расти, а Амбассадор начал приносить прибыль. У семьи Мароунов тогда была бензоколонка в Детройте. Дела шли хорошо.  Когда один их из клиентов, владевший двумя грузовиками, увяз в долгах, отец Мануэля Туфик забрал его бизнес себе. Это положило начало транспортной империи Мароунов. Сегодня у них парк в более 10 тысяч грузовиков по обе стороны границы.

В конце 70-х Джозеф Бауэр умер, и его семья решила продать контрольный пакет акций Амбассадора. Мануэль Мароун, который стал во главе семейного бизнеса, решил, что контроль над мостом поможет их транспортной компании, а пошлины за проезд дадут дополнительную прибыль. Но на его пути возникли два препятствия: Уоррен Баффет, активно скупающий акции, и премьер-министр Канады Пьер Трюдо, который не хотел допустить возвращения моста в руки частных инвесторов. После постройки Амбассадора, правительства по всему миру стали накладывать ограничения на частные инвестиции в инфраструктуру. Наиболее распространенной стала передача объектов в государственную собственность после получения прибыли инвесторов – эта система известна под именем государственно-частного партнёрства.

Для Трюдо, исход семьи Бауэра из бизнеса стал возможностью хотя бы частично вернуть мост под контроль правительства Канады. Премьер настаивал на том, что любой будущий покупатель должен передать Канаде половину моста через 25 лет. Но акции Бауэра продавалась на Нью-Йоркской фондовой бирже, а канадское законодательство распространялось только на их половину моста. В 1979 года Баффет, не желая соглашаться с требованиями Трюдо или бороться с ним в суде, продал свою часть (8 миллионов долларов) Мароуну. За ним последовали и другие акционеры. Всего Марроун потратил 32 миллиона долларов на покупку Амбассадора. Когда сделка была заключена, он нашел в архиве Канадской транспортной компании документы на свой старый дом в Виндзоре и передал их своему отцу.

Как и ожидалось, канадское правительство начало борьбу за право владеть своей половиной моста. Около 10 лет длились тяжбы, прежде чем стороны достигли согласия. Условия сделки остались неизвестными, но Микки Блэшфилд, доверенное лицо Мароуна, сказал, что Канада согласилась признать право Мароуна на Амбассадор в обмен на модернизацию таможенного КПП и пункта досмотра.

В США Мароун судился за право продавать бензин без уплаты налогов. Только машины, следующие в Канаду, могут заправляться на его бензоколонках, но и этого хватает, чтобы получать неплохую прибыль, – более 50 центов с каждого галлона (примерно 12 центов с литра). Он также не обязан отчитываться о своих продажах. В 2011 году Сенат штата Мичиган использовал примерные данные газеты Детройт Фри Пресс: если каждый заправочный пистолет на его бензоколонках используется хотя бы один раз в час, то Мароун получает примерно 14,4 миллионов долларов, не облагаемых налогом. Стив Тобокман, бывший член палаты представителей штата, работавший с Мароуном сказал, что «мост — это лицензия на печатание денег».

На рубеже веков мост Амбассадор пересекали свыше 2 миллионов в год. 11 сентября 2001 года пограничники резко ограничили движение по мосту. Машины выстроились от таможенного пункта на канадской стороне и далее через весь Виндзор и ещё 30 километров на север. Сразу возникла придорожная экономика с портативными душевыми и заправочными грузовиками для заглохших машин. «Здесь были доставщики пиццы, которые раздавали ее бесплатно, а другие заломили за нее тройную цену», – вспоминал Эл Прюетт.

Перестали работать и компании, в которых числились водители. Производители зачастую заказывают необходимые детали и оборудование по требованию, чтобы не тратиться на хранение на складах. Например, Дженерал Моторс несколько раз в день заказывает небольшие партии сидений у компании в Виндзоре и ожидает получить их через 5 часов. Это экономит деньги, но, если случится задержка, производство придется остановить. Если Большая Тройка (Дженерал Моторс, Форд и Фиат-Крайслер) временно закроет хотя бы несколько заводов, это вызовет цепную реакцию для всей американской экономики. «Мы создали оперативный штаб, чтобы выделить грузовики с автомобильными запчастями и вывести их вперед» – сказал Дэн Стемпер, президент компании, через которую Мароун владеет мостом. Грузовой паром перешел на круглосуточную работу, как и таможенники, которые вышли на сверхурочную работу. Это позволило Дженерал Моторс сохранить на работе без простоя 1449 сотрудников.

Несколько недель спустя, когда движение пришло в норму, правительства США и Канады поняли насколько велик экономический риск, особенно если мост станет целью террористической атаки. Он решили, что необходимо строительство новой переправы через реку, чтобы модернизировать существующий мост и обеспечить запасной маршрут в случае чрезвычайной ситуации. Канада взяла на себя инициативу: сколько автомобилей и грузовиков пройдет через него в течение следующих 50 лет? Сколько парниковых газов будет выделено и сколько домов это затронет?

Мароун тоже сделал вывод из этой пробки и стал действовать на опережение. Он начал строительство второго моста рядом с Амбассадором, чтобы помешать проекту правительства или задержать любого конкурента. Стройка началась без каких-либо разрешений. Параллельно Мароун забрасывал судебными исками правительство Канады, чтобы замедлить их прогресс. Он уже был одним из крупнейших землевладельцев в Детройте и Виндзоре и теперь решил купить еще больше, зачастую снося здания сразу после покупки. Те, кто отказались продавать участки, оказались среди рушащихся зданий и пустырей. Источник, близкий к Мароуну, сказал мне, что его позиция такая: ты ничего не зарабатываешь, когда продаешь. Ты зарабатываешь, когда что-то приобретаешь.

К 2009 году Канада разработала свой план: новый мост в двух милях к югу от Амбассадора с шестью полосами, большой площадкой для таможенного и миграционного досмотра, а также дополнительными мерами безопасности для грузовиков, перевозящих опасные материалы. Он будет соединен напрямую с магистралями, не забивая городские улицы. По подсчетам исследователей, даже если пошлины на новом мосту будут выше, 75% транспортного потока Амбассадора переместится сюда. Жители Виндзора хотели велосипедную дорожку, и её добавили в проект. Мост даже получил имя: Международный мост Горди Хоува, названный в честь известного канадского хоккеиста, который играл в Детройт Ред Вингс.

Канадские власти отправили свое предложение легислатуре штата Мичиган. В ответ Мароун начал активно раздавать деньги на предвыборные кампании: во время избирательного цикла 2009-2010 годов он пожертвовал 515 тысяч долларов местным политикам. Расходы окупили себя: легислатура отказалась выделить деньги, сославшись на снижение доходов из-за рецессии. Через год Канада выдвинула новое предложение, обещая оплатить все расходы на строительство моста. Майк Бишоп, лидер республиканского большинства в Сенате штата, которому Мароун дал 50 тысяч долларов на предвыборную кампанию, обещал, что верхняя палата проголосует по поводу предложения, но этого не случилось. Дженнифер Грэнхолм, губернатор штата, заявила, что нежелание легислатуры голосовать за бесплатный мост это «лучший пример того, почему Мичигану нужна реформа в сфере финансирования избирательных кампаний».

Рик Снайдер, который стал губернаторов в 2011, нашел способ обойти легислатуру: конституция штата позволяет губернатору напрямую заключать договоры с иностранными правительствами. «Иногда люди усложняют вещи политикой. Но здравый смысл указал нам путь, и мы его выбрали», – сказал он мне.

Было решено, что Канада заплатит за все, включая съезды к трассе I-75 в Детройте. Власти Мичигана помогут с получением земли под строительство. Мост будет построен и обслуживаться частной компанией в течение 30 лет, а после этого перейдет в собственности Канады и Мичигана. Штат настолько серьезно проникся собственной финансовой безответственностью, что время, которые представитель департамента транспорта Джэфф Крэнсон провел со мной, было покрыто за счет ежемесячного платежа канадской стороны.

Несмотря на это, Мароун не собирался сдаваться. В 2012 году он профинансировал референдум, с предложением внести в конституцию штата пункт о том, что решение о строительстве новых мостов или тоннелей в Канаду должно приниматься жителями. Он потратил 33,5 миллиона долларов на грязную кампанию, утверждая, что мост Горди Хоу будут строить за счет денег налогоплательщиков.

Малик Шабааз

Одним из союзников Мароуна был Малик Шабазз, лидер Новой партии Черных Пантер в Детройте. Перед выборами The Daily Show послали своего корреспондента Эла Мадригала в Детройт. Он спросил Шабазза: «Итак, лидер Черных Пантер защищает 85-летнего белого миллиардера?». На это Шабазз ответил: «В этом городе я надираю задницы, а не целую их». Когда я говорил с Шабаззом, он сказал, что они с Мароуном были естественными союзниками в борьбе со Снайдером, одним из самых непопулярных губернаторов в Америке. «Наши города, суды и школы отошли на второй план. Люди могут говорить, что им вздумается про Мароунов, но я всё равно выберу их вместо Снайдера», – сказал Шабазз.

Референдум провалился. После этого Мароун появился на канале Fox. Защищая себя от обвинений в том, что он типичный диккенсовский злодей, он сказал: «Я стою за нашу страну. Если бы я был одет в американский флаг, то все было бы хорошо. Но я и есть американский флаг».

Не так давно, во время публичных слушаний, представители Мароуна пытались убедить местных жителей, что их план моста гораздо лучше, чем Горди Хоу. Противники обвинили его в подкупе. В прошлом году пастор признался местному телеведущему, что он взял 75 тысяч долларов за речь в поддержку моста Мароуна. После встречи репортер последовал за ним до бензоколонки и снял, как он получает конверт с наличными.

Мое расследование того, что вербует «обеспокоенных граждан», привело меня обратно к Шабаззу. Он сказал, что присутствовал на некоторых публичных слушаниях, но отрицал, что организовывал фальшивые выступления. Он сказал, что за этим стояла другая группа, вербующая наркоманов из Детройта. Однако он отметил, что люди, которые ищут быстрых денег, ничем не отличаются от компаний и политиков, которые хотят получить прибыль от нового моста: «Политики получают свою долю, что плохо в том, что обычные люди хотят того же?»

Американцы за процветание, организация братьев Кохов, также пыталась повлиять на общественное мнение, расклеивая ненастоящие уведомления о выселении на домах жителей Дэлрея, пригорода Детройта. Братья Кохи выступают против государственного финансирования инфраструктуры. В марте другая их группа выпустила отчет, в котором обвиняла государственное инвестирование в инфраструктуру в «ненужном регулировании, плохом управлении и кумовстве». «Есть хороший и плохой способ починить и модернизировать нашу инфраструктуру, и Вашингтону пора учиться на своих ошибках», – говорится в отчете. В Дэлрее, где будет построен мост Горди Хоу, расклеены листовки, в которых предлагают звонить мэру и протестовать против строительства. Американцы за процветание отрицают связи с Мароуном и отказались комментировать, принимали ли они деньги от него, сказав только, что «это было сделано, чтобы напугать людей».

Утром Дрю Дилкенс, мэр Виндзора, отвез меня в Сэндвич, район, который примыкает к Амбассадору. Дилкенс и я вместе ходили в школу. Большинство наших одноклассников знали, что однажды он станет мэром: еще с тех пор, когда он был в студенческом совете и отвечал за торговые автоматы в кампусе. Когда я напомнил ему об этом, он ответил: «Не забудь указать, что это принесло доход школе».

Сейчас ему 45, и он носит очки в черной роговой оправе. Он 8 лет работал в городском совете, прежде чем стать мэром в 2014 году, поэтому у него более 10 лет опыта в вопросах, связанных с Амбассадором. Он никогда не встречал Мароуна – обычно семья посылает сына Мэттью на встречи. Дилкенс говорит, что он вежливый, но «через пару недель недель спустя мы получаем бумаги по очередному судебному иску».

Мэттью Мароун

Когда мы подъехали к мосту, Дилкенс указал на ряды деревянных досок, прикрепленных к обратной стороне моста. Они предназначены для того, чтобы куски отвалившегося бетона не падали на дорогу. Как раз под ними раньше стоял дом Мароунов.

Мы свернули на Виандотт-стрит и добрались до одного из дорожных съездов, которые компания Мароуна начинала строить, но прекратила из-за распоряжения канадских властей. Аналогичный есть и на американской стороне, но его уже успели частично разобрать. Дилкенс стал членом городского совета вскоре после того, как Мароун объявил, о том, что съезды строят для улучшения пропускной способности. «Позже мы поняли, что они должны были стать частью его нового моста», – сказал он.

По словам Дилкенса, в Сэндвиче примерно 4 сотни домов и предприятий, из которых 163 принадлежат компаниям Мароуна. По мере того как дома пустели, в 2014 году средняя школа Л. Дж. Фостера была закрыта из-за низкой посещаемости. Зданием через третьих лиц также владеет Мароун. Стемпер сказал мне, что компания хочет улучшить отношения с местными жителями, что связывают с приходом Мэтти на место отца. Сын предлагает бесплатные офисы для общественных групп. «Мы допустили некоторые ошибки, и я понимаю, что есть люди, которые хотели бы, чтобы мы ушли», – отметил он. Однако, Мароун всё равно снес еще 33 дома в районе. Шесть жителей подали на него в суд за ущерб, нанесенный Сэндвичу, и требуют 16,5 млн долларов.

Я спросил Дилкенса, думает ли он, что отношения между городом и семьей Мароунов улучшатся. Он покачал головой: «Не может быть никаких разговоров с Мэтти Мароуном, если он не получает то, что хочет на 100%. Я не доверяю ему».

Позже я зашел в пекарню внутри исторического двухэтажного дома георгианской эпохи на Сэндвич-стрит. В здании находится чайная в английском стиле, а ее хозяйка, Мэри Энн Кудман, живет на втором этаже. Кудман, которая похожа на миссис Клаус, возглавляет деловую ассоциацию Сэндвича и местное сопротивление против Мароуна. По её словам, однажды он навестил её лично.

«Мэтти, ростом примерно в полтора метра, зашел вместе со Скипом Макмэхоном, одним из своих людей. У меня на стене висела карта. Мэтти указал на нее и спросил Скипа, сюда ли ведет дорожный спуск. Он меня дурил, ведь он не мог не знать, куда ведет его дорожный спуск. Неделю спустя, мне позвонил риэлтор и спросил, за сколько я готова продать свой дом. Я сказала, что он не продается».  Кудман продолжала: «Если бы я выиграла в лотерею, то купила бы дом по соседству с Мэтти Мароуном. И пусть он зарастет сорняками».

До конца лета мало кто думал, что канадские власти позволят Мароуну строить мост. Но в сентябре оказалось, что все его бумаги в порядке. Федеральная служба по транспорту в Оттаве объявила, что выдаст ему разрешение. Кудеман и её соседи были в ужасе, газеты обвиняли Мароуна в коварстве и ставили под сомнение компетентность правительства, пошедшего у него на поводу. Но оказалось, что это было необычное разрешение: оно содержало список из 28 требований, которые, по сути, делали невозможным строительство второго моста. Одним из них было обязательство снести Амбассадор после строительства нового моста. Брайан Масс, которые представляет Виндзор в парламенте Канады, считает, что разрешение было специально выдано в тот момент, чтобы успокоить политиков и частных подрядчиков, что мост Горди Хоув не пустая затея. Транспортная служба дала им необходимую уверенность, чтобы они поддержали проект. Губернатор Снайдер написал в блоге: «Это разрешение не повлияет на проект Горди Хоув, которые движется полным ходом».

Даже если Мароун выполнил бы все условия и получил последний необходимый участок земли в Детройте, Канада уже была готова к строительству собственного моста. В июле власти Детройта объявили о распродажи своей собственности суммой в 48 млн. долларов для Горди Хоув. Мэр города Майк Дугган заявил, что половину вырученных средств пойдет на покупку 450 участков в Дэлрее, через которые пройдет дорога. Эта местность, которая представляет собой промышленные пустыри, станет транспортным и логистическим узлом.

Мароун надеялся найти поддержку у Трампа, но безуспешно. Пока Дугган вел переговоры о передаче земли, Белый Дом объявил так называемую Инфраструктурную неделю – плохо продуманную программу, целью которой была идея Трампа о ликвидации американской системы разрешений на строительство. Трамп сказал, что хочет потратить 200 млрд долларов на транспортные проекты, привлечь еще 800 млрд в виде частных инвестиций, а также создать совет для содействия застройщикам в получении разрешений. Но как это обычно бывает, он не стал вникать в детали или нанимать для этого квалифицированных специалистов. Его единственным упоминанием всей этой истории с мостами было совместное заявление с премьер-министром Канады Джастином Трюдо (сыном Пьера Трюдо): «В частности, мы с нетерпением ждём скорейшего завершения международного моста Горди Хоув, который будет служить важной экономической связью между нашими странами».

Детали о дизайне и развитии будут объявлены в 2018 году Администрацией моста Виндзор-Детройт, канадским агентством, которое осуществляет надзор за проектом. Она же выберет одну из трех компаний, которая будет строить и управлять мостом. По подсчетам канадских властей, проект будет стоить примерно 4 млрд долларов, создаст 10 тысяч рабочих мест в строительной сфере и будет закончен в 2023 году. Хотя не все настроены столь оптимистично: министр инфраструктуры Канады Амарджит Сохи заявил в октябре, что он не уверен, что мост заработает через 10 лет. «Если бы мы строили его сами, все было бы намного проще. Но с частным подрядчиком все сложнее» – сказал мне Брайан Масс. На подготовку к строительству уже потрачено 2 млрд долларов. В интервью канадскому телеканалу CBC News Сохи сказал: «Мы должны убедиться в том, что все необходимое будет на месте и мы построим этот своевременно и с должной ответственностью». Губернатор Снайдер сказал мне, что, заключив предварительные соглашения, они смогут избежать проблем в будущем. Он не стал говорить о Мароуне напрямую, но выразил разочарование дезинформацией со стороны третьих лиц.

Если Мароун не сможет остановить Горди Хоув, то он вряд ли станет строить собственный мост. На слушаниях в сентябре один из его адвокатов сказал, что это было бы «экономическим безумием». Но семья еще может озолотиться. Канада раньше предлагала купить Амбассадор, хотя Стемпер заявил, что их никогда не воспринимали всерьёз. Остаётся лишь наблюдать, как долго Мароун будет сопротивляться продаже. «Если они так хотят купить его, то они могут прийти к нам и сделать предложение. В противном случае мы рискнем продолжать заниматься свои делом», – сказал Стемпер.

Утром я поехал на пристань грузового парома Детройт-Виндзор. По прибытию я зашел в небольшое здание миграционной службы и спросил Грега Уорда, владельца парома. Он заметил меня и ухмыльнулся. Ему 56, ростом 192 сантиметра, румяный. На нем были обшарпанные джинсы и флисовая куртка. «Приятно наконец встретиться!» – сказал он, протягивая мне руку. Помимо Мароуна, Уорд – единственный человек, который может потерять свой бизнес после открытия Горди Хоув, так как на нем можно будет перевозить опасные вещества, а значит паром Уорда больше не будет нужен. Тем не менее, Уорд является одним наиболее активных сторонников моста. «Взгляни на это стороны и увидишь всеобщее благо. Ты строишь мост, который нужен для удовлетворения потребностей твоей экономики, а не для ублажения какого-то старика. Вы действительно собираетесь основывать свою экономическую жизнеспособность на одном мосту, который был построен в 1929 году?» – спросил он.

Он отвел меня на паром. На борту баржи площадь 48 на 17 метров, соединенной с буксиров, он тянет грузовики туда и обратно вдоль маршрута длиной всего в одну морскую милю к югу от Амбассадора. Уорд может принимать по 8 грузовиков за раз, но когда я приехал к нему в 10 часов утра, паром пустовал. У нас было достаточно места, чтобы опереться на заднюю дверь его белого форда и общаться, пока паром продолжает свой путь. В кузове его пикапа лежали свернутые чертежи моста Горди Хоув.

«Нелепо, что мы даже спорим о том, надо ли его строить. Мост – это общественное благо, которое помогает движению людей и товаров – это основная забота государства. А тут мы в самом сердце производства», сказал Уорд. Раньше он был консультантом по логистике и ездил по всему миру, но сейчас не может путешествовать. Его бывшая жена переехала в Исландию с их дочерью, оставив ему на попечения взрослого сына с аутизмом. Паром обеспечивает его постоянным доходом, и он может приносить домой деньги каждый вечер.

Иногда он скучает по своей старой работе: «Это был отличный опыт быть в другом месте». Недавно Уорд разработал систему слежения за кораблями на Великих озёрах и надеется, что Горди Хоув привлечет большой экономический интерес к Детройту: «Я здесь почти тридцать лет. Это довольно жесткое место».

Для Уорда Мароун лишь досадная помеха. Уорд предпочел бы, чтобы правительство больше думало о том, где тысячи строителей будут парковать свои машины, где разместить бурильщиков, подъемные краны, а также груды камней и грунта. «Это самый большой проект в Мичигане и Онтари. Вот о чем они должны думать. А не о Мароуне».

Вряд ли по обе стороны моста найдется еще человек, который поставлен в такие же условия, как Уорд. Но когда мы плыли, он казался спокойным и уверенным. «Мост станет новым горизонтом для экономики. Уж я-то смогу найти, чем мне тогда заняться», – сказал он.

Перевод статьи: https://harpers.org/archive/2017/12/crossing-guards/