Производство, потребление, эксплуатация, рабочее время и… психические расстройства. Найти какую-либо прямую связь между этими вещами, казалось бы, невозможно: где экономические вопросы, а где личные терзания. Однако, механизмы влияния общественных отношений на душевное здоровье куда более значимы, чем может показаться. Об этом — в тексте Георгия Комарова.
Капитализм и депрессия
Вообще, наверное, стоило бы озаглавить этот текст абстрактнее и наукообразнее: «Капитализм и расстройства аффективного спектра» или даже «Капитализм и психическое здоровье». Однако речь пойдет не о карикатурном образе «психа» со связанными за спиной руками и не о уничижительном представлении о «нытиках», а о том, как существующие общественные отношения оказывают самое деструктивное влияние на душевное здоровье рядового человека. Сколь бы неочевидной ни была эта связь, и сколь бы левые, — и в шутку и всерьез, — ни поминали, что «если у вас проблемы с девушкой, это необязательно вина капиталистического способа производства».
Депрессия вместе с иными расстройствами эмоциональной сферы, зависимостями, расстройствами пищевого поведения и т. д. в совокупности давно держит первые места в эпидемиологических отчетах. По прогнозам ВОЗ (с которыми соглашается даже российский Минздрав), к 2020 году депрессия выйдет на первое место в мире среди всех болезней, обогнав сегодняшних лидеров: инфекционные и сердечно-сосудистые заболевания [1]. Среди мужчин в развитых странах суицид (в подавляющем большинстве случаев вызванный именно депрессией) уже лидирует среди причин смерти [2]. По некоторым данным, сегодня депрессией страдает порядка 26% женщин и 12% мужчин, и цифры увеличиваются от года к году [3] — и это без учета тех, кто не обратился за помощью к специалистам, предпочитая топить проблемы в вине или лезть в петлю. По другим – в развитых странах речь может идти о 33% и 23% соответственно [2]. Тревожными расстройствами, по разным оценкам, страдает от 2,5% до 6,4% населения [4]. Клинически выраженная алкогольная зависимость охватывает порядка 10% населения [5], наркотическая — порядка 6%. Примерно 1,2% страдают от биполярного расстройства. В общей сложности расстройства аффективного спектра поражают каждого пятого жителя планеты. И речь, напоминаю, идет не об «унынии», «трусости» или «слабовольности», а о серьезных и страшных недугах, масштаб которых осознается всем медицинским сообществом.
Казалось бы, причем тут капитализм, который вроде бы про наемный труд, прибавочный продукт и другие экономические материи, а вовсе не про душевные терзания? А вот причем.
Одной из базовых черт капитализма является так называемая тотальность, то есть, грубо говоря, проникновение рыночных отношений в абсолютно все сферы жизни. Несложно увидеть, что это диктуется самой логикой производственных отношений. В отличие, к примеру, от феодализма, когда основополагающим было аграрное производство, ориентированное не на рынок, а на обслуживание собственных нужд и нужд хозяина земли, в нынешних условиях все может быть приватизировано и все может бытькоммодифицировано (то есть превращено в товар).
Прежде всего, по определению, в товар превращается сама рабочая сила человека. Постольку, поскольку удовлетворение самых базовых, самых незначительных потребностей требует заработка, а следовательно заставляет существенную часть времени думать и сосредотачиваться на зарплате, на должностях, на карьерном росте — одним словом, на продаже собственного труда. Иными словами, образ мысли большинства определяет уже сама невозможность прожить иначе, чем продавая свою рабочую силу.
В товар превращается досуг: телепередачи, веб-сайты, сеансы в кинотеатрах и даже просто улицы превращены в рекламные площадки — и это не говоря о необходимости попросту платить за большинство общедоступных форм развлечений. В товар превращается внешний вид: неустанно напоминая, что «встречают по одежке», на выжимание денег из недовольных собой работает вся модная индустрия, весь рынок пластических операций, все «чудодейственные диеты». В товар превращаются межличностные отношения, когда подстегиваемая рекламой и массовой культурой одержимость «знаками внимания», почему-то непременно выраженными в круглых суммах, не так уж редко заставляет смотреть на потенциального или действительного спутника жизни как на набор «товарных качеств». Иной раз в товар превращаются наши эмоции: вспомните обязательно улыбчивых продавцов-консультантов или непременно терпеливых сотрудников техподдержки. А иной раз и наше тело, потому что явную или завуалированную проституцию тоже никто пока не отменял.
И даже если, устав от повсеместности рыночных отношений, человек решит обратиться к «духовному», его будет ждать прайс-лист на свечки и святую воду. Или на халяльные продукты. Или на собрание сочинений Шри Свами Прабхупады, тут уж кому что.
Знакомые с работами Маркса и Энгельса отлично представляют себе, что превращение рабочей силы человека в товар, выставленный на рынок труда, порождает отчуждение, то есть субъективную и объективную оторванность производителя от плодов своих рук, не принадлежащих ему ни формально, ни фактически, которое потом закономерно и последовательно переносится на отчуждение работника от процесса труда, от других людей и, наконец, от самого себя. И чем дольше развивается общество, тем более выражены эти тенденции. Общественное бытие определяет общественное сознание, и странно было бы полагать, что вышеупомянутые факторы никак не влияют на саму психику человека в современном обществе.
Но какого рода это влияние? Как из него можно вывести взрывной рост заболеваемости депрессией, тревожными расстройствами и т. д.? Построить логическую цепочку тут несложно. Все, до чего дотягиваются капиталисты, коммодифицируется. Товар нужно продать. Чтобы что-то продать, нужно либо использовать уже осознанные покупателем потребности, либо навязать их извне (на что нацелены маркетинг, реклама и т. д.). Какие потребности являются наиболее фундаментальными после физиологических? Потребности в социальной защищенности, в принятии, признании, успехе, уважении.
В итоге неудивительно, что целые отрасли экономики прилагают огромные усилия для извлечения прибыли из человеческого желания иметь в глазах самого себя и окружающих определенный статус. А атрибуты статуса, разумеется, формируются исходя из вкусов наиболее привилегированной части общества, — то есть буржуазии. Контраст между, с одной стороны, показной роскошью правящего класса, культом «успеха», красоты и лоска, и, с другой, зачастую тяжелой, безрадостной и крайне скромной жизнью рабочих, впитывается в сознание индивида с самых ранних лет, формируя тот недостижимый для подавляющего большинства идеал. А если отчуждение и коммодификация проникают во все сферы нашей жизни, удивительно ли, что несоответствие негласным «гостам» и набору «товарных качеств» означает, что шансы на столь желанный успех, любовь и признание падают самым драматическим образом?
Что же тогда делать среднему наемному работнику, обнаружившему, что он недостаточно «успешен»? Недостаточно зарабатывает для соответствия образу лощеного буржуа? А то и вовсе не зарабатывает, попав под сокращение? Или занят в недостаточно «престижной» сфере? Или недостаточно подпадает под стандарты глянцевых журналов и т. д.? Да еще и, в дополнение к этому всему, выматывается от постоянной рабочей нагрузки, от постоянной боязни потерять свое место или свои деньги, от постоянной конкуренции с себе подобными? Правильно, расстраиваться и печалиться. И тут уже кто-то со скрипом находит силы собраться духом, но кто-то топит проблемы в алкоголе или наркотиках, кто-то живет с чувством постоянной тревоги, доходящим до панических атак, кто-то обращает гнев на собственное тело, кто-то впадает в депрессию, кто-то сводит счеты с жизнью. Потеря работы или ощущение ее бессмысленности и утомительности (еще раз привет отчуждению труда), чувство изоляции от окружающих (привет отчуждению друг от друга), несовпадение своих ожиданий с реальностью или несовпадение ожиданий окружающих от индивида, недовольство своим телом (привет отчуждению от самого себя) — все это уже давно в списках основных триггеров депрессивных и тревожных расстройств [6].
В этом смысле весьма показательно, что заболеваемость расстройствами аффективного спектра значимо выше в странах «первого мира» и бывшего СССР. Возможно, здесь был бы велик соблазн объяснить все с помощью фразы «с жиру бесятся», но цифры явно говорят об устойчивой связи психических проблем со все большем проникновением капиталистических отношений во все сферы жизни.
Что со всем этим можно сделать? Как побороть безудержную эпидемию депрессий, тревожности, зависимостей, фобий, если большинство основных причин эмоциональных недугов намертво «вшиты» в плоть капитализма? «Духовными скрепами» или социальными подачками в скандинавском духе? Увы, и консервативные Штаты, и с виду благополучные Финляндия со Швецией по-прежнему в лидерах. Остается только радикальное избавление от первопричины — отчуждающих от плодов своей деятельности и от других людей общественных отношений. То есть, простите за банальность, борьба за коммунизм. Не только за право избавиться от эксплуатации собственного труда. Не только за право на безусловный, всеобщий и равный доступ к базовым ресурсам. За право, в том числе, принимать решения полностью самостоятельно, а не под диктатом маркетинговых стратегий, за право всех и каждого строить с окружающими отношения, резко отличающиеся от рыночных. За право перестать быть товаром «рабочая сила» и стать, наконец-то, собой.
Источники информации
- http://top.rbc.ru/health/28/04/2011/584243.shtml
- http://www.theguardian.com/society/2014/aug/15/suicide-silence-depressed...
- http://www.psyclinic.ru/905-epidemiologiya-depressii
- http://www.psyportal.net/820/trevozhnye-rasstrojstva-epidemiologiya-i-pr...
- http://www.medical-enc.ru/alcoholism/rasprostranennost-4.shtml
- http://www.depressia.com/depressiya/reaktivnaya-depressiya