В начале 90-х многим казалось, что стоит лишь немного «демократизировать» КПСС, как удастся сохранить страну от развала. Отсюда веер из «социал-демократических партий», пытавшихся спасти социализм (или хотя бы его отдельные аспекты) с разных сторон. Были ли у них хоть какие-нибудь шансы? Об этом — в статье Александра Воробьёва.
Почему не получилось у социал-демократов в России в 1990-е годы?
Этим вопросом достаточно часто задаются социологи, ученые, либеральные и левые активисты: почему в России нет сильной левоцентристской или социал-демократической партии? Недавно Григорий Юдин (признан иноагентом) в одном из эфиров сказал, что в России есть большая потребность в социал-демократической партии, что большая часть россиян придерживаются таких взглядов. Однако власти новой России, начиная с 1990-х годов старались не допустить на политическую арену сильную и независимую социал-демократическую партию, которая реально могла бы претендовать на власть. Слова Григория Юдина о популярности социал-демократии в России являются вовсе не пустыми тезисами. Один фонд, который сейчас признан в России нежелательной организацией, пару лет назад проводил социологическое исследование, по которому 40% молодых россиян выразили симпатию социал-демократическим взглядам. Есть куда более ранний, но не менее интересный общественный опрос ВЦИОМ 2006 года. Согласно нему 46,7% респондентов одобряло создание сильного социального и одновременно демократического государства. То есть, присутствует ярко выраженная потребность граждан в социальном государстве, с одной стороны, и демократии, с другой. В том же опросе более 70% россиян согласились с мнением, что в России должна существовать многопартийная демократия[1]. Однако сам тезис, что в России никогда не было шанса на построение сильной социал-демократической партии, мне кажется не совсем верным. Безусловно, власти новой капиталистической России боялись альтернативы слева, будь то умеренной или радикальной, но все же в 1990-х годах существовал ряд социал-демократических партий, которые реально имели возможность на перспективное политическое будущее. Разберем историю наиболее известных из них, а также почему у них не получилось закрепиться в российской политике.
Социал-демократическая партия России: из князи в грязи
Еще до возникновения социал-демократических партий в новой России некоторое время внутри разваливающейся КПСС существовало соц-дем крыло, которое было объединено в «Демократическую платформу КПСС». Вы удивитесь, но в этой платформе в 1989 году состояли такие политики как Борис Ельцин, Анатолий Собчак, Гавриил Попов. Один из создателей платформы Лысенко впоследствии писал, что задачей платформы было преобразовать КПСС в социал-демократическую партию европейского типа[2]. Члены Демократической платформы на словах были верны теории конвергенции, которую в СССР еще в 1970-е годы продвигал небезызвестный академик Сахаров. Согласно теории конвергенции, в условиях противостояния капитализма и социализма, можно синтезировать наиболее прогрессивные тенденции капитализма в виде демократии и социализма – в виде социального государства. В результате синтеза возникнет одновременно демократическая и социальная система. Неспроста многие европейские социал-демократические партии в 1970-х годах были увлечены этой теорией. В контексте Демократической платформы, как мы увидим впоследствии, идеи социал-демократии и теории конвергенции были лишь ширмой для создания благоприятного политического образа. После выхода из КПСС Ельцин, Собчак и компания создали либеральный «Демократический союз», в котором на первых порах была социал-демократическая фракция, из которой потом была создана отдельная партия.
4 мая 1990 года была создана Социал-демократическая партия России на основе левого откола от «Демократического союза». Партию даже зарегистрировали в СССР в марте 1991 года. СДПР на первых порах была активной политической силой, которая обладала собственной субъектностью. Партия активно участвовала в событиях августа 1991 года на стороне парламента. Образовывались профсоюзы, где СДПР получала влияние. Некоторые члены партии уже после развала СССР даже сотрудничали с правительством и принимали участие в разработке конституции Российской Федерации. Однако именно такое «разбазаривание» влияния впоследствии и привело к краху. Гайдаровские реформы нанесли колоссальный урон российской экономике, рабочий класс обнищал в ходе приватизации, социальное государство перестало существовать, и на этом фоне поддержка социал-демократами такого правительства привела к потере популярности партии. Внутри СДПР начался раскол, центристское и правое крыло партии ратовало за поддержку Ельцина, один из лидеров центристов Румянцев и вовсе говорил о том, что партии нужно перестать себя ассоциировать с социализмом и все больше склоняться к идее социал-либерализма[3]. Левое крыло СДПР во главе с Павлом Кудюкиным настаивало на создании «лейбористской социалистической партии», которая будет работать с профсоюзным движением и противостоять неолиберальным реформам Гайдара. Ситуация в партии усугубилась в 1993 году, когда на политической арене появилась КПРФ, часть сторонников социал-демократии стали переходить в новую партию или голосовать за нее. На этом фоне руководство СДПР во главе с Ракитской настояло на дистанцировании партии от КПРФ, в том числе и от левого реформистского дискурса партии[4]. Фактически полное отмежевание СДПР от социал-демократии и социализма на основании «плохого советского прошлого» или тезиса, что другая партия, носящая название «коммунистическая», отстаивает некоторые социал-демократические принципы, привело к катастрофе. Руководствуясь идеями третьего пути и нового лейборизма[5], СДПР стремилась занять политическую нишу, близкую к либеральной. Но как раз поправение партии привело к утрате ее субъектности. Либеральная ниша уже давно была занята центристскими и либеральными партиями, часть из которых были приближены к власти и правительству. Социал-демократическую партию России, которая уже на момент 1993–1994 годов была в состоянии раскола (в 1994 году в СДПР было проведено даже два параллельных съезда партии) в либеральном лагере никто не ждал. И более того, против партии никто не боролся, потому что сама идеология СДПР была крайне умеренной, в сущности, никоим образом не оппонирующая президенту Ельцину. Партия просуществовала вплоть до 2001 года в весьма вялом состоянии и в том же году была распущена. Некоторая часть социал-демократов пытались возродить партию в составе обновленной социал-демократической партии под руководством Михаила Горбачева, но и новый проект уже в путинской России развалился, а значительная часть активистов перешли в либеральную партию «Яблоко», где даже спустя некоторое время создали социал-демократическую фракцию, которая существует до сих пор, однако, как отдельная партия она не функционирует.
Правее и еще правее: история партии Александра Николаевича Яковлева
Необычным явлением для левого движения и российской политики в целом стала партия «архитектора Перестройки» Александра Николаевича Яковлев. Яковлев после развала СССР стал одним из немногих членов команды Горбачева, который сумел хорошо поладить с Борисом Ельциным. С 1993 по 1995 года Яковлев являлся руководителем Федеральной службы по телевидению и радиовещанию и председателем Российской государственной телерадиокомпании «Останкино», на этом посту фактически продолжая свою пропагандистскую работу, только уже на службе у Ельцина. Однако в 1995 году Яковлев вместе с соратниками создал «Российскую партию социальной демократии», которая по идеологии является ярким отражением идей «нового лейборизма» и третьего пути. В программе партии звучали лозунги: деиндустриализация - развитие мелких и средний предприятий, денационализация - предоставление возможности широкой приватизации собственности, что как раз очень роднило партию с неолибералами, демилитаризация - перевод ВПК на «рациональные рельсы», уменьшение пропаганды милитаризации населения, деколлективизация – уменьшение предприятий с коллективными формами собственности, демонополизация - запрет монополизации экономики и социальной сферы государством, деанархизация - восстановление законодательства в стране[6]. В сущности, только в нескольких пунктах программы есть лозунги «социализации» капитализма, но это не сравнится с лозунгом «денационализации», с предложением большей приватизации государственной собственности. Это невозможно сравнить даже с теорией и практикой СДПР, которая хоть и была в рядах правого крыла социал-демократии, но даже у нее не было таких предложений. Российская партия социальной демократии даже сотрудничала с правыми партиями, а не с левыми. Например, в 1995 году она участвовала в выборах Госдумы в составе Гайдаровского блока «Демократический выбор», а в 1999 и вовсе участвовала в создании «Союза правых сил». Собственно, и Ельцина партия критиковала не с социальных позиций, а только критикуя за начало Чеченской войны и то, что при Ельцине «расцвел бюрократизм». Конец партии был предсказуем, в 2001 году она слилась с объединенной Социал-демократической партией, которая скоро перестала существовать. Резкий правый поворот партии не гарантировал ей самостоятельную политическую позицию и, по сути, все время существования РПСД находилась в хвосте своих либеральных союзников. Яковлев еще некоторое время участвовал в политической жизни страны, даже подписывал письмо в поддержку Михаила Ходорковского (признан иноагентом) и являлся председателем собственного фонда имени А.Н. Яковлева вплоть до своей смерти в 2005 году.
Большие надежды левой социал-демократии
В политической жизни России в 1990-е годы были не только правые социал-демократы, но и левые. Еще в 1990 году в СССР была создана «Социалистическая партия», которая позиционировала себя как леводемократическая. В создании партии участвовали известные демократические левые диссиденты, такие как Борис Кагарлицкий (признан иноагентом), Рой Медведев, Андрей Исаев и другие. Однако развал СССР прекратил существование партии. На осколках Социалистической партии в 1991 году была создана «Социалистическая партия трудящихся», которую возглавил Рой Александрович Медведев. Один из лидеров партии А.А. Денисов в своей книге охарактеризовал, чьи интересы отстаивала партия: «…Мы не без основания считаем себя партией социальной защиты трудящихся. То есть, с одной стороны, мы противопоставляем себя ортодоксальным коммунистам, которым не чужды ещё диктаторские замашки. А с другой — радикальным либералам, для которых превыше всего абсолютная свобода в ущерб социальной справедливости»[7]. В 1992 году в партии состояло 70 тыс. человек, что делало ее одной из крупнейших в России на тот момент, наряду с Российской коммунистической рабочей партией[8]. Программа партии была по-настоящему социалистической, хотя там и не было радикализма, но в экономическом плане предполагалось создать социальное государство, в том числе с частной формой собственности, которая затем будет преодолеваться. Главным пунктом программы было достижение одновременно социального и демократического общества без перегибов в сторону авторитаризма, чем иногда злоупотребляли многие левые партии. Программа СПТ напоминала многие ортодоксальные лозунги социал-демократов в Европе в 1970-х гг., которые до своего поправения в условиях социального государства отстаивали его сохранение и увеличения социальных возможностей для жителей. В 1992 году была также создала «Партия труда», лидерами которой были Александр Шубин, Андрей Исаев и Борис Кагарлицкий. Партия выступала за союз с СПТ и независимыми профсоюзами и создании коалиции на этой основе. Б.Ю. Кагарлицкий в своей книге обозначал специфику Партии труда и цель ее создания: «Наиболее серьезной попыткой новых левых создать политическую организацию был проект Партии труда. Идея партии «лейбористского типа» дискутировалась еще в 1989-1990 гг., причем зачастую ее сторонники вдохновлялись не британским опытом, а успехами Бразильской партии трудящихся. Легко, однако, догадаться, что для реализации подобной концепции недоставало малого — политически активных профсоюзов.[9]» Несмотря на то, что Партия труда сотрудничала с Федерацией независимых профсоюзов, которые тогда действительно были независимыми, партии не удалось обрести большую популярность. Социалистическая партия трудящихся, так и Партия труда были активны в период с 1992–1993 гг, но уже в 1993 года в рядах левых социал-демократов наступает кризис. После создания КПРФ, которую во многом позволила создать администрация президента, большая часть членов СПТ стала переходить в новую партию. КПРФ после расстрела Белого дома аккумулировала вокруг себя многих недовольных политикой властей активистов. Поэтому люди левых и демократических взглядов стали переходить именно к ним. В силу слабой организационной структуры левые социал-демократы быстро стали терять своих членов партии. Уже в 1995 году в СПТ таковыми являлись лишь 1 тыс. человек, а Партия труда была и вовсе распущена в 1994 году. Впоследствии руководство СПТ стало принимать совсем странные решения. Например, в 1995 году она вошла в коалицию с националистами из «Конгресса русских общин», которые набрали чуть выше 4% голосов на выборах в Госдуму того же года. После этого партия стала крайне маргинальной, дожив до 2002 года. Большие надежды на сильную левую социал-демократию разрушились не столько слабой идеей или программой, а именно что слабой партийной структурой, которая не позволила на долгое время сохранить популярность партии.
Что делать и кто виноват?
В 1990-е существовало еще несколько партий, которые претендовали на социал-демократическую нишу: пропрезидентскую «Социалистическую партию», которую возглавлял Иван Рыбкин, поддерживавший Ельцина «слева», кринжовая «Русская социалистическая партия» предпринимателя Брынцалова и более мелкие и не долгосрочные проекты типа движения «Социал-демократы» или «Партии самоуправления трудящихся». Мы разобрали наиболее известные и перспективные партии, которые имели шанс на большое политическое будущее. Однако они не сумели самореализоваться, как вследствие поправения социал-демократического дискурса в случае с СДПР и размывания социалистической идентичности с либералами, так и вследствие слабой организационной структуры СПТ и Партии труда.
Проблема социал-демократов в России в 1990-е и сейчас не только в том, что против них выступает власть, всячески подавляя, но и в тех внутренних ошибках движения, которые и не дали социал-демократам нужного импульса для движения вперед. Левым, действительно, нужно пересобрать себя, и новая сборка не должна сливаться с либеральным и консервативным дискурсом, как мы это наблюдали в нашей стране в 1990-е. Опыт партий левого социал-демократического толка в Латинской Америке и Европе показывает, что именно радикальная программа социального государства имеет большую популярность. Например, в политической жизни Бразилии в начале 2000-х, когда более радикальная социал-демократическая «Партия трудящихся» сумела победить умеренную «Социал-демократическую партию», которая сейчас находится в очень плачевном состоянии. Или левые во Франции сейчас, где «Непокоренная Франция» с более радикальной программой имеет большую популярность в стране, чем умеренная «Социалистическая партия».
Сейчас левые в России, по моему мнению, должны выступать за создание одновременно сильной социал-демократической и коммунистической партии, а не догматично с подозрением смотреть на «социал-фашистов» или «сталинистов». Как говорил Борис Кагарлицкий на форуме Самоорганизации Рабкора в 2022 году: «Это хорошо, что мы все разные, но в этом наша и сила». Исторический блок по Грамши может сформироваться не только вследствие детерминированной монолитности и доминирования будь то коммунистической или социал-демократической партии в политической жизни страны, но может также сформироваться вследствие объединения в коалицию, которая будет взаимовыгодна для нескольких политических сил, которые стоят на социалистических и коммунистических принципах и выступают за действительные социально-экономические и политические изменения в нашей стране. Возможно, именно это сможет обеспечить успех как социал-демократам, так и коммунистам.
- https://www.rbc.ru/society/18/10/2006/5703c6299a7947dde8e0e2b4 ↑
- Лысенко В.Н. 10 лет "Демократической платформе в КПСС" и эволюция партийной системы в России : Докл. к заседанию Круглого стола на тему: "Десять лет которые потрясли мир. Смена вех?" Март, 2000 / В.Н. Лысенко. - М. : Ин-т соврем. политики, 2000. ↑
- Румянцев О. Наш путь к социальной демократии // Народный депутат. - 1992. – № 2. – С. 83-90. ↑
- Ракитская Г.Я. Перспективы социал-демократии в свете объективных задач и реальных результатов российских революционных реформ // В кн.: Орлов Б.С. Перспективы социальной демократии в России. - М., 1994. – С. 142-145. ↑
- Идеология нового лейборизма была сформулирована британским политиком Тони Блэром, который руководил Лейбористской партией с 1994 года, а с 1997 по 2007 гг. являлся премьер-министром Великобритании. В ходе внедрения идеологии нового лейборизма в программе партии были убраны упоминания о социализме и стремлении преодолеть капитализм. Главной задачей партии обозначалась реформирование капитализма, путем его социализации. Аналогичные программные установки были заложены в конце 1990-х в Социал-демократической партии Германии. Новый канцлер Германии Шредер даже подписал с британским премьер-министром Тони Блэром в 1999 году документ «Блэра-Шредера», который закреплял социал-либеральные принципы нового лейборизма в общий социал-демократический дискурс под названием «третий путь». ↑
- Яковлев А.Н. К социальной демократии. М., 1996. С. 42-47. ↑
- А. А. Денисов. Глазами народного депутата СССР. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2006. 660 с. ↑
- Коргунюк Ю.Г. Современная российская многопартийность. Регион. обществ. фонд ИНДЕМ "Информатика для демократии". М., 1999. С.203. ↑
- Кагарлицкий Б.Ю. Управляемая демократия: Россия, которую нам навязали. Екатеринбург: Ультра.Культура, 2005. С. 181. ↑