Недавно вышедший на экраны фильм «28 панфиловцев» возымел успех и у зрителей, и у критиков. И это неудивительно: на фоне дикой бездарности отечественного кинематографа легко удивить народ хорошей актёрской игрой и грамотными диалогами героев. Но есть у «28 панфиловцев» и оборотная сторона. О том, как в хорошую, в художественном плане, киноленту прокрались не только исторические мифы, но и официальная идеология с выраженным великодержавным русским шовинизмом — читайте в рецензии Андрея Рудого.
28 панфиловцев: бренд на службе кремлёвских идеологов
Я долго не хотел писать рецензию на «28 панфиловцев», равно как и смотреть сам фильм. Почему? Ещё в рецензии на «Батальонъ» мне доводилось объяснять свою нелюбовь к историческому кинематографу, а отечественному историческому кинематографу — в особенности. Картины же, посвящённые Великой Отечественной войне, выполненные бездарными российскими киноделами, оставляют после себя особенно скверное впечатление. После очередного «Сталинграда» или «Утомлённых солнцем-2» хочется сбегать в магазин за водкой, включить старые-добрые фильмы вроде «А зори здесь тихие» или «Они сражались за Родину» и сокрушённо вздыхать о потерянном советском кинематографе.
Но редакция «Вестника бури» добилась-таки своего — и наконец «28 панфиловцев» были осилены мной. Оказалась ли эта трата времени оправданной?
Фильм, выйдя в прокат, обрёл успех у публики. Кассовые сборы, многократно превышающие бюджет, благосклонные рецензии критиков — всё это нельзя объяснить лишь удачной рекламной кампанией и заступничеством Мединского, наваявшего по случаю выхода ленты целую статью.
В фильме действительно отсутствуют многие болезни, характерные для российского кинематографа.
Возьмём, к примеру, диалоги. Обычно к отечественным лентам их пишут героиновые наркоманы на ломках — иначе сложно объяснить тупость, разорванность, нелогичность и убожество реплик. Сценарист (а заодно режиссёр и продюсер) «28-ми панфиловцев» Андрей Шальопа, по всей видимости, наркотиками не балуется, да и таланта не лишён. Потому диалоги в фильме выглядят живыми, интересными и полноценными.
В дополнение к этому, актёры действительно играют. Им (!) веришь. А это в наши тёмные времена уже, почитай, признак неплохого кино. В результате мгновениями ты ловишь себя на ощущении, будто смотришь добротный советский фильм о войне.
Нет, конечно, в сюжете не обошлось без явных ляпов. В ноябрьской стуже несколько десятков солдат роют линию траншей за сутки покруче, чем экскаватор. Наступающие немцы смотрятся нелепо, будто зомби в фильме про апокалипсис. Советские солдаты так лихо выкашивают ряды неприятеля, что Шварценеггер завистливо покуривает в сторонке. Остаётся лишь удивляться, как при таких раскладах Третий рейх умудрился во Второй мировой потерять вдвое меньше солдат, чем СССР.
Но, несмотря на отдельные провалы, художественная сторона фильма оставляет скорее положительные впечатления. Возможно. отсюда и поток людей в кинотеатры, и хвалебные отзывы критиков.
Это первое впечатление. Но если пытаешься понять суть фильма, то возникают серьёзные вопросы.
Зачем снимать кино о мифологизированной истории, если можно было снять по реальной, не убавив ни героизма, ни накала страстей? Уже доподлинно известно, что сюжет про 28 человек из стрелковой дивизии Панфилова, которые якобы на разъезде Дубосеково под Москвой уничтожили 18 вражеских танков и сломили наступление врага — художественный вымысел, порождённый элементарным недопониманием журналиста Кривицкого. Хотя бой был, был он на том же месте и был без преувеличения героическим — даже если со стороны СССР в нём участвовали отнюдь не 28 человек. Создатели фильма, конечно, пытаются извернуться, угодить «и вашим, и нашим» — по сюжету изначально советских бойцов, сдерживающих немцев, было чуть больше, но ко второй атаке неприятеля их осталось меньше трёх десятков. И всё же это весьма неубедительная попытка «восстановления» исторических фактов.
А ведь Великая Отечественная война породила такое количество реальных фактов героизма, что выдумывать их нет смысла. Беру навскидку историю, описанную в статье Ефима Соколова, посвящённой перерождению праздника 9 мая:
«Горстка умирающих от усталости израненных бойцов удерживала свою точку в хаосе огня и металла на окраине города [Сталинграда]. Это была какая-то груда кирпичей на пути гитлеровцев. Командир, валяясь с перебитыми ногами, по телефону запрашивал подкрепление, боеприпасы и людей, но ничего ему штаб дать не мог. Подходили немецкие танки. В критический момент командир попросил: «Дайте хотя бы одного коммуниста». Ему прислали штабного писаря с приказом любой ценой не пропустить фашистов. Тот с ходу оценил обстановку, бросился с гранатами под первый танк и подорвал машину ценой жизни. Танк застрял в проходе между домами и заблокировал его, превратившись в препятствие для врага и хорошую опору для огневой точки. Это позволило из-за ранений остаткам взвода отбить атаки и дождаться подкрепления. Дед всегда специально подчеркивал абсолютную будничность этого случая, его сугубую обыденность для Сталинградской битвы.»
Берите такие истории, используйте их для создания фильмов — и даже самые злостные недруги не найдут, к чему придраться в сценарии. Но ведь «28 панфиловцев» — это бренд! А бренды, как известно, приносят деньги. Иначе не заслужить благосклонность Минкульта, который цепляется за любые возможности для мифотворчества в угоду официальной идеологии.
И здесь обнаруживается уже следующая проблема. Создатели фильма (как и создатели всех нынешних фильмов о войне) умудряются убрать всю старую, реальную идейную начинку происходящего и заменить новой суррогатной жвачкой производства идеологов а-ля Сурков. С Великой Отечественной на экранах кинотеатров происходит та же метаморфоза, что и с праздником 9 мая — подробнее об этом вы можете прочесть в материалах Дмитрия Винокурова и Ефима Соколова.
Политический компонент истории ВОВ чудесным образом проигнорирован в «28 панфиловцах». Ни тебе портретов усатого вождя, ни коронного клича «За Родину! За Сталина!», ни даже слова «коммунист», упомянутого всуе. Бойцами в кадре командует политрук Клочков, но всё его «политическое руководство» скатывается к аморфным фразам про «родину», «народ» и «отечество» (спасибо ещё в диалоги не добавили призывов воевать за веру православную). Никаких речей об империалистической угрозе, необходимости защищать завоевания Октября и т.д. Скажете, это испортило бы картину? «А зори здесь тихие» не испортило, соответствующие эпизоды «Вечного зова» — тоже. Вопрос здесь уже в элементарном воссоздании реальности и исторической подлинности, но в современной России, с её реставрированным капитализмом, таким вещам путь на большой экран заказан.
Удалив из кадра всю «коммунистичность», авторы наполняют картину «русским духом», опять же идя в фарватере нынешней пропаганды. «Забыв» о ВКП(б), создатели фильма не забывают о необходимости молитвы перед боем. Фразы вроде «Теперь он [враг] знает, как русские любят свою родину!» или «Мы ж сейчас за Россию бьёмся» поначалу вызывают просто недоумение. Но затем ты открываешь интервью с режиссёром/сценаристом и читаешь недосказанное на экране:
Ведущий: Андрей Геннадиевич, а кто с кем воевал в этом фильме?
Шальопа: Русские против немцев.
Ведущий: А не Советский Союз против фашистской Германии?
Шальопа: Нет, воевали на самом деле русские против врагов. Это очень важно, потому что сражались мы за Москву, на тот момент. Конечно, Москва была столицей Советского Союза, но это была и столица России, это главный город России... … Если бы мы сражались за Казахстан, то мы были бы объединены под казахскими знамёнами.
Ведущий: То, что в фильме ни разу не прозвучало словосочетание «советский солдат», «советский народ», «Советский Союз» — это осознанная позиция режиссёра?
Шальопа: Да!
Впрочем, чего ещё ждать от законченного монархиста, который и не скрывает своих взглядов.
В результате в нормальной художественной оболочке нам подаётся великорусский державный шовинизм. В этот раз он лишь чуть лучше замаскирован, но от этого сути своей не меняет.
После просмотра «28 панфиловцев» невольно ловишь себя на мысли, что в современной России при поддержке Минкульта уже по определению не может выйти от начала и до конца хорошей кинокартины. Даже если форма выходит качественной и интересной, содержание всё же обречено пахнуть гнильцой. А кушать ли гнилое мясо (пусть и сдобренное приправами) — это уж решает каждый сам.