В современном обществе уже довольно длительное время существует ряд консервативных тенденций. На первый взгляд, для любого здравомыслящего человека этот феномен кажется дикостью. «Откат к Средневековью» различные комментаторы объясняют по-разному. Для одних — это естественный возврат к истокам, для других — свидетельство никчёмности и порочности широких масс, для третьих — объективное свидетельство снижения уровня образования и культуры большинства людей стараниями меньшинства власть имущих, а для четвёртых — просто бизнес. У каждого здесь своя правда.

В нашей стране расцвет консерватизма наступил в определенный исторический момент — во время распада СССР, который имел под собой экономические основания. На первое место встала прибыль, а официальную идеологию заменили невидимая рука рынка, религия, и оккультизм.

Обычно в анализе общественно-экономических явлений постсоветской эпохи в левом ключе довольно мало внимания уделяется так называемой надстройке (социальным и культурным аспектам цивилизации). Традиционно считается, что надстроечные процессы являются вторичными, и достаточно всего лишь изменить экономические взаимоотношения для того, чтобы общество пошло в рост. Однако, не всё так просто. В этом материале мы попытаемся проанализировать обратную взаимосвязь, то есть влияние надстроечных процессов на экономику. И подробно опишем социально-психологические феномены, сопровождающие наше общество сегодня.

С точки зрения психологов, вся совокупность консервативных реакций связана с бессознательным стремлением человека снизить уровень тревожности. Смена общественно-политического и экономического строя неизбежно влечёт за собой период аномии, в течение которого уровень тревожности стремительно повышается. Психика человека находится в состоянии перманентного стресса, и возникает острая потребность снизить дискомфорт, вернуть состояние безопасности. Тут на помощь приходит религия и различные оккультные практики. Читатели вероятно помнят таких звёзд начала 1990-х, как Анатолий Кашпировский, дискредитировавший психологию и психотерапию своими телевизионными сеансами черной магии с разоблачением, или Аллан Чумак, во время передач которого подавляющее большинство наших бабушек «заряжало» воду перед телеэкраном.

illu-kash

Все эти «психотерапевты», экстрасенсы, потомственные целители и гадалки хлынули на рынок не только потому, что стало возможно зарабатывать деньги подобным способом, но и во многом потому, что появился запрос от общества на оккультные услуги. Государство перестало отвечать требованиям возросшей потребности в безопасности для большинства людей, оно отказалось выполнять свои социальные функции. Заводы закрывались, предприятия простаивали, зарплату не получали годами. Потеряли престиж и ценность многие профессии, включая такие социально значимые, как врач и педагог, а образование в целом уже не выполняло функцию социального лифта. От усилий самого человека больше ничего не зависело, и ему потребовалась удача, то есть. нечто, чего нельзя получить с помощью трудолюбия, усердия, способностей. Удачу раздают боги, религиозные или рыночные, а у богов всегда есть посредники — служители культа. Собственно, популярность мистицизма, возможно, до сих пор не снижается по тем же причинам: люди пытаются преодолеть свою человеческую беспомощность перед стихией свободного рынка с помощью веры в сверхъестественное.

Другая группа консервативных реакций относится к области медицины — народная медицина, травничество, гомеопатия, целительство и так далее. Но в ситуации, когда официальная медицина находится в состоянии разрушения — больницы не укомплектованы необходимыми лекарствами, материалами, оборудованием, врачи демотивированы — на грани эмоционального выгорания, уже выгорели или их просто не хватает, — ничего другого не остаётся, кроме как уповать на альтернативные средства и на тех людей, которые хотя бы заинтересованы в пациенте. Учитывая, что существует эффект плацебо, а также психогенные факторы возникновения многих заболеваний, не приходится сомневаться, что кому-то нетрадиционная медицина действительно помогала и помогает. А “сарафанное радио” в условиях деконструкции остатков здравоохранения будет продолжать делать рекламу этим сомнительным практикам. Не потому что люди — неграмотные и наивные, а потому что за помощью идти всё равно больше некуда.

Антипрививочное движение, возникшее на Западе ещё в XIX веке, также получило широкое распространение в России и на постсоветском пространстве в период распада СССР. Основным доводом антипрививочников является совершенно здравая идея о том, что фармацевтические компании в своей деятельности руководствуются в первую очередь соображениями прибыли, а не заботой о здоровье людей. И с этим сложно спорить! Аргументы о том, что с помощью вакцин победили оспу и многие другие заболевания, тут не работают. В то же время обратной стороной антипрививочной идеологии является естественный отбор и покорность жестоким законам природы. Но об этом мало кто знает, а если и догадывается, то не придаёт этому значения.

Потенциальный риск получить тяжёлые побочные эффекты от некачественной вакцины страшнее потенциального риска заболевания коклюшем, дифтерией или краснухой. Кроме того, недостаток информации о составе вакцин, их побочных эффектах, незамедлительных мерах медицинской помощи из уст самих врачей в поликлиниках играет на руку ретроградам. Не говоря уже о том, что перед вакцинацией каждый должен пройти полное обследование, дабы исключить наличие противопоказаний.

illu_vac

Буржуазный инструмент реализации прав и свобод человека — бумага на согласие или отказ от вакцинации (и любого другого медицинского вмешательства), которая сейчас повсеместно вошла в практику медучреждений, предполагает наличие выбора у пациента. Но на самом деле является лишь формой передачи ответственности в его руки. Выбор — лечиться или нет — не должен стоять перед человеком. Решение о необходимости того или иного медицинского вмешательства компетентен принимать только специалист, врач. Пациент не разбирается в большинстве случаев в вопросах медицины. Обрывочные сведения, найденные в Интернете, не могут дать полную картину, но зато способны напугать и запутать. Таким образом, свобода выбора оборачивается несвободой, потому что нет опции — не выбирать. Впрочем, это касается не только вопросов медицины. Стоит ли удивляться, когда люди выбирают отказ от вакцинации в силу своей некомпетентности, передавая ответственность за свои жизнь и здоровье тому, кто точно сможет ее осилить — случаю, богу, магии или невидимой руке рынка…

Консервативный поворот затронул и такую общественно значимую сферу, как рождение и воспитание. Те, кто всё-таки решился на продолжение рода, начиная с момента зачатия нового члена общества, под тяжестью ответственности пускаются во все тяжкие. Беременность и роды — довольно тревожный процесс, особенно если он происходит впервые. Врачам опять же доверия никакого — уровень медицины не оставляет сомнений. Но на помощь будущим родителям, особенно мамам, всегда готовы прийти адепты естественного родительства или (прости, г-споди) доулы. Они расскажут о внутриутробном воспитании, естественности домашних родов, вреде обезболивания, стимуляции и других процедур, благодаря которым снизилась женская и младенческая смертность во время этого естественного процесса. О совместном сне, о преимуществах кормления грудью (лет эдак до 7) и слингоношения вместо коляски. Они же просветят на тему прививок и других медицинских средств и процедур. Ну то есть не просветят, а посеют массу сомнений в голове и без того тревожных будущих родителей, предоставляя право выбора и взваливая ответственность на их бедные плечи. Естественные родители расскажут сотни модных древних способов естественного раннего развития от Монтессори до Вальдорфской педагогики, и, ссылаясь на теорию привязанности, приведут кучу аргументов против детского сада и, возможно, даже школы.

Домашнее воспитание до школы, как и домашнее обучение, также пользуется популярностью. Конечно, сидеть дома с ребенком, а уж тем более нанять репетиторов, могут позволить себе женщины определенного социального слоя. Поэтому большинство всех этих естественно родительских заморочек — развлечение для буржуа. Тем не менее, тенденция очевидна — общество элементарно не приспособлено для рождения и воспитания своих новых членов. Врачи, воспитатели и учителя, работающие за копейки, эмоционально выгоревшие (читай — циничные и ненавидящие свою работу), бюрократизация системы образования, ЕГЭ, ОПК и патриотическое воспитание — отдавать ребенка в такой социальный институт банально страшно. Потому и распространяются альтернативные методы воспитания, к сожалению, отнюдь не новые и прогрессивные.

Рассмотренные выше примеры консерватизма в разных сферах общественной жизни относятся к одному общему типу — преодоление страха, уменьшение тревожности, удовлетворение потребности в безопасности.

Но консервативная реакция обладает и ещё одной особенностью — сопротивлением общественному разложению. К этому типу можно отнести, например, движение body positive, выступающее против физиологической объективации человека. Попытка нормализации разных типов телосложения и физиологических особенностей — в целом, дело благородное, нужное и полезное. Индустрия красоты в погонях за прибылями давно перешагнула все дозволенные пределы. Но иногда культ естественности доходит до абсурда, и призывы не бриться выглядят также агрессивно, как и реклама средств депиляции. Впрочем, на фоне всей остальной кунсткамеры консервативных реакций, эта — самая безобидная.

illu-bp

Пример пропаганды боди-позитива. Не воспринимайте всерьёз

Популярный феномен дауншифтинга — своего рода протест против стремительной агрессивной урбанизации. Экономическая специфика современности приводит к тому, что крупные города страдают от перенаселения, в то время как сельские регионы погибают от дефицита финансирования. Расширение автомобильных магистралей, массовое строительство многоэтажных домов взамен старых добрых пятиэтажек, уничтожение природных ландшафтов в угоду торговым площадям и коммерческой недвижимости ухудшают экологию города. Город перестаёт быть местом пригодным для комфортного существования людей. Поэтому все, кто может себе позволить такую роскошь, стремятся уехать жить в зеленые зоны. Городская среда — для заработка, пригород — для жизни. Но быт в удалённом зелёном уголке обязывает либо иметь способ заработка, позволяющий не выезжать в город, либо заводить фермерское хозяйство и жить за счёт своего труда и продажи излишков, либо сдачи в аренду городской недвижимости. Кстати говоря, популярность фермерских эко-продуктов и фетиш правильного питания — тоже консервативная реакция на некачественную еду массового производства, и обилие выбора здесь уже не является преимуществом. К прелестям дауншифтинга добавляется отсутствие развитой социальной инфраструктуры — отсутствие детских садов, школ, медучреждений. Впрочем, после рассмотренных выше особенностей современной системы образования и здравоохранения это не кажется таким уж большим недостатком… В общем, сомнительные ценности для общества XXI века, неправда ли?

Да и научного прогресса что-то не видно. Технические области стремятся к производству как можно большего количества разновидностей бытовой техники, электроники и оружия вместо постройки космических кораблей и покорения просторов Вселенной. Социальные науки прокачивают способы манипуляции массами и переписывают историю в угоду правящему классу вместо изучения вопросов прогрессивного воспитания. А попытка решить фундаментальную проблему природы человека сводится к банальному физиологическому редукционизму — убеждению, что все психическое может быть и будет описано и объяснено с развитием физиологии. Большинство ресурсов научно-технического прогресса тратится не на улучшение, а на ухудшение жизни.

Таким образом, консервативная реакция общества сегодня — не просто дань идеологии телевизора или следствие необразованности масс. Это защитная реакция человеческого организма на распад и разложение, протест против приоритета на прибыль.

Возврат к истокам тут не что иное, как попытка обрести комфорт и уверенность, ведь если предки в тех условиях как-то выжили, значит и мы сможем? Не самая продуктивная форма, зато затрагивает все классы, и даже богатые интуитивно стремятся к тому, что способно снять повышенную тревожность, с чем можно разделить невыносимую ответственность за медленную гибель цивилизации. В итоге никакие призывы к здравому смыслу, никакие просветительские проекты не могут противостоять пока консервативной реакции.

Собственно, и несколькими десятилетиями ранее не только экономическая подоплека привела к распаду первого, но так и не сложившегося социалистического государства. Практика показала, что недостаточно изменения только экономического основания. Всё та же консервативная реакция довольно быстро завладела умами и партноменклатуры, и обычных людей, мечтавших об идеализированном буржуазном бытии. Поэтому изменение общественного сознания должно непременно сопутствовать, если не опережать, экономическим изменениям. Ведь устойчивость этих изменений зависит именно от уровня самосознания каждого члена этого общества.

Консервативной реакции, в основе которой сегодня лежит страх, опасность, неуверенность в будущем, можно было бы противопоставить научно-технический и общественный прогресс, стоящий на страже интересов каждого человека, а не узкой прослойки богатеев. Но это на рациональном уровне. А на уровне эмоциональном, где, как мы только что выяснили, и живёт консерватизм, ему можно противопоставить только веру в возможность лучшей жизни, жизни без насилия и принуждения, жизни с широкими возможностями для развития и самореализации каждого человека. Жизни, в которой не страшно и безопасно ходить к врачам, делать прививки, отдавать детей в сад и школу. Жизни, в которой нет ипотечного рабства и альтернативы в виде возврата к скотоводству и земледелию. Жизни, в которой не нужно работать, чтобы жить, и жить, чтобы работать. Жизни, в которой хочется жить, чтобы мечтать, творить и получать удовольствие. Жизни, в которой жизнь человека дороже денег, важнее прибыли. Читайте Ефремова, мечтайте, верьте и… любите людей.